Неведомые земли. Том 1 - страница 11
развивающегося Египетского государства.
Время путешествия можно установить с необычной для древней истории точностью. Путешествие в Пунт последовало на 9-м году правления царицы.[29] Если правильно исчисление Брэстеда и вступление на престол последовало 3 мая 1501 г. (сомнения в отношении этой даты весьма незначительны), то 9-й год правления длился с 3 мая 1493 до 2 мая 1492 г. до н.э. Мы можем предположить, что при этой экспедиции был хотя бы частично использован древний опыт трудных плаваний под парусами по Красному морю, о чем свидетельствует исключительно удачное путешествие. В этом случае плавание на юг могло быть проведено летом 1493 г. В июне на Красном море начинают дуть ветры, самые благоприятные для кораблей, плывущих на юг. До сентября, во всяком [28] случае, путешествие должно было закончиться.[30] При хорошей погоде до страны Сомали можно было доплыть за 2-3 месяца. Впрочем, «надписи не сообщают, сколько времени длилось плавание».[31] Все расстояние составляло примерно 2000 км, но в Красном море с давних пор корабли могли продвигаться только очень медленно. Обратное плавание на север могло быть совершено лишь с октября по декабрь, так как в это время до 20-й параллели преобладают юго-восточные ветры. Пройти через Баб-эль-Мандебский пролив лучше всего было в конце октября. Севернее 20-й параллели уже нельзя было пользоваться парусами, а на веслах продвигались крайне медленно. Чаще всего Кусейра достигали в конце января — начале февраля, и оттуда, как правило, начинались все путешествия. До весны 1492 г. до н.э. экспедиция царицы, если она началась в 1493 г., не могла закончиться. Но в случае, если корабли зашли дальше мыса Гвардафуй (что весьма неправдоподобно) или если торговые операции продолжались в течение ряда месяцев, возвращение на родину могло состояться только годом позже, то есть в 1491 г. до н.э.
Против плавания на Сомали Мориц выдвигает принципиальное возражение. Он указывает на то, что корабли, изображенные на храме Дейр-эль-Бахри, можно было использовать только для каботажного плавания, так как они едва ли годились для выхода в Индийский океан и неспокойный Аденский залив.[32] Поэтому Пунт должен был находиться в пределах Красного моря, вероятно в юго-западной части его побережья. Вследствие этого Мориц склонен искать Пунт в современном Сеппаре.
Автор не берется судить, оправдывает ли мнение Морица ссылка на недостаточную пригодность египетских судов для плавания в открытом море. Но следует принять во внимание, что требования, предъявляемые к качеству кораблей много тысячелетий назад, были совсем иными, чем теперь. Ведь еще на заре истории предпринимались плавания вдали от берегов по Атлантическому и Индийскому океанам. Да и по бурным северным водам плавали на утлых судах, на которых мы в настоящее время вряд ли решились бы следовать вдоль берегов. Поэтому возражение Морица едва ли можно считать убедительным. Высказано слишком много других точек зрения, согласно которым только Сомали можно рассматривать как местонахождение древнего Пунта.
Точно определить место высадки в Пунте и гавань, из которой вышли египетские корабли, невозможно. Одно из изображений кораблей в храме Дейр-эль-Бахри подписано словами команды «держать налево!». Поскольку у египтян «лево» всегда означало восток, Мейер полагал,[33] что Пунт находился в современном Йемене. Население Пунта он считал «предками впоследствии столь прославленных сабеян».[34] Заключение Мейера весьма натянуто. [29]
Главная «область благовоний» (regio thurifera) всегда находилась в Сомали. Команда «держать налево» не противоречит тому, что путешественники именно туда и направлялись, ибо, дойдя до Аденского залива, корабли должны были в любом случае повернуть на восток, чтобы достигнуть мыса Гвардафуй. Предположение Брэстеда, что египтяне высадились в Пунте несколько севернее этого мыса, представляется более правдоподобным, чем утверждение Мейера.
Напротив, Брэстед определенно заблуждается, допуская, что корабли вышли из Фив по Нилу и возвратились тем же путем, пользуясь при этом каналом между Нилом и Красным морем.