Невеста Франкенштейна - страница 3

В этих словах звучит голос дочери Уильяма Годуина, жены Перси Шелли. Это она говорит нам о том, что жестокость разбивает сердца и искажает человеческую природу. Все люди станут хорошими, если к ним будут относиться по-доброму. Фактически не кто иной, как сам Виктор Франкенштейн, вновь и вновь отвергает свое творение и провоцирует его на злодейство. На протяжении всей книги правда стоит за словами чудовища, а воплощением агрессивности и зла становится сам Франкенштейн.

Когда же несчастное существо просит сотворить для него супругу и дать ему возможность уехать в какую-нибудь отдаленную страну, где он смог бы тихо жить, ученый поначалу медлит, а затем создает все-таки существо женского рода, но в итоге губит его, тем самым нарушая договор. Это, естественно, приводит к самым ужасным последствиям.

Идея чудовища Франкенштейна, равно как и это словосочетание, вошедшее в нашу повседневную речь, ограничивается образом ученого, который становится создателем деструктивной силы, вышедшей из-под его контроля. Однако мысль самой Мэри Шелли оказалась гораздо сложнее.

Говоря об истории создания «Франкенштейна», нельзя не остановиться на двух невероятных обстоятельствах. Во-первых, не перестает изумлять тот факт, что молодая женщина — ей через два месяца исполнялось всего девятнадцать — могла создать произведение, которому суждено было прожить два столетия, произведения, чьи образы воплотились не только в книге, но и на сцене театра, а также в художественных и мультипликационных фильмах. А во-вторых, удивительно то, что именно книга «Франкенштейн», а не все остальные произведения, созданные на ее основе, имеет особое значение в нашей культуре.

Что касается первого пункта, здесь с полной определенностью можно сказать следующее: как ищущий свой путь автор, Мэри Шелли не страдала от недостатка уверенности в себе. Ее мать была писательницей. За несколько лет до рождения Мэри ее отец завершил вызвавшую широкий общественный резонанс работу «Справедливость в политике» и вслед за ней написал имевший коммерческий успех роман «Калеб Уильямс». Когда Мэри была еще ребенком, Уильям Годуин стал издателем, а приемная мать девочки Анна Клермонт, заботясь о финансовой стабильности семьи, открыла книжный магазин. Все семейство, к коему относились Фанни, дочь Мэри Уоллстонкрафт, сама Мэри, а также двое детей ее мачехи, Клэр и Чарльз, и сын Годуина, — проживало над магазином. Будущая создательница «Франкенштейна» воспитывалась среди книг и писателей и для девочки того времени получила хорошее образование. Никакой дискриминации в отношении женского пола она не испытывала. Наоборот, от нее ждали больших свершений. Ничто не препятствовало тому, чтобы Мэри взялась за перо.

Но почему же мы говорим о «Франкенштейне» именно как о книге? Ответ на этот вопрос не так-то прост. Нельзя не отметить, что в этом произведении соединились традиционные формы, научные и политические теории того времени, личный опыт писательницы и ее размышления. Перед нами не простая книга, а замысловатый узор. Можно сказать, что это роман, основанный на популярном в то время готическом жанре, непременной атрибутикой которого были старинные усадьбы, сумасшедшие монахи, запуганные мистическими событиями героини и не менее запуганные читатели. Разница заключалась в том, что Мэри Шелли являлась человеком исключительно здравомыслящим, к тому же она жила с мужем-поэтом, который был страстно увлечен наукой (нехарактерная черта для того времени). Еще будучи мальчиком, Шелли сконструировал из проволоки и прикрепил на двери классной комнаты хитроумную ручку, от прикосновения к которой директора его школы слегка ударило током. И это совсем неплохо, если учесть, что электричество было открыто всего за двадцать лет до этого события, а как применить это открытие на практике, пришло в голову лишь следующему поколению. Но в итоге после нескольких подобных экспериментов в школе преподаватели заставили Шелли упаковать все свои книги по химии и отослать их домой.

Несмотря на это, живой интерес поэта к науке не угас. Так, например, в Диодати врач Байрона сделал маленькому сыну Шелли прививку против оспы — в те времена вакцинация была внове, и многие относились к ней с предубеждением и страхом.