Невеста на одно место - страница 39

Итак, вот уже битых десять минут мы сидим в пыльном и душном шифоньере, а «представление» всё ещё не начинается… Непорядок, однако!

— Майка, когда уже Фоннария Грымзовна впустит первую кандидатку? — злобно зашипел на ухо подчинённой, не рискуя называть «бабушку» старой мегерой, хотя это довольно ласковое обращение так и вертелось на языке.

— Скоро, — беззаботно пожала плечами девушка, — «бабушке» нужно подготовиться как морально, так и физически.

— А чего там готовиться-то? — выпал в осадок, задетый за живое безразличием подчинённой. — Все морщины на лице, даже грим накладывать не надо, найти только платьишко позастираней, да вперёд и с песней! А уж про моральный настрой вообще стыдно упоминать в её-то случае!

— Эй, моя семья не бедствует, — вклинился Бернардо между мной и помощницей, — так что костюмчик должен сидеть хорошо, быть сшитым из дорогой ткани и «бабушка» просто обязана сверкать бриллиантами!

— Ну, да, — судя по лицу Майи, сейчас младшему де Лаберо мало не покажется, — чтобы предполагаемая невеста думала не о том, как правильно, например, разлить чай по кружкам, а сколько можно выиграть от продажи кольца или, тем паче, ожерелья! Ау, котик, вернись на грешную землю…

— А ну, тихо! — зажал обоим рот ладонями, потому что в комнату величественно вплыла Фоннария Грымзовна собственной персоной.

Одета дама была в элегантный брючной костюм из синей парчи. Ноги женщины покоились в туфлях-лодочках, голова венчалась химической завивкой, а «скромное» кольцо, карата эдак на два, гармонично дополняло воинственную картину «Строгая бабушка семьи де Лаберо вышла на отстрел невест». Бросив предостерегающий взгляд на наше укрытие, мол, не провалите мне операцию, бестолочи, престарелая нимфетка подплыла к окну и, высунув нос наружу, зычным, хорошо поставленным голосом велела заходить Чайкиной Екатерине.

Девушка не заставила себя долго ждать (что, несомненно, является «плюсом») и, спустя буквально минуту, весело щебетала, скромненько присев в глубокое кресло, пока не была прервана поднятой вверх ладонью и довольно-таки резкими словами:

— Вы ко мне, милочка, пришли не затем, чтобы сплетни рассказывать, этим сможете заняться и с подружками, а передо мной же стоит совсем иная цель!

— Какая?! — вымученно-испуганно пискнуло небесное златокудрое создание с голубыми глазами.

— Я должна определить подходите ли вы на роль невесты моего внука! — Ух, ты, как она в роль вжилась-то, если бы не сам ей золотые отдавал, то даже бы не усомнился в правдивости слов престарелой женщины!

— И что для этого нужно? — молодец, Чайкина, быстро себя в руки взяла.

— Как минимум хорошее воспитание, — сказала, словно отрубила, Фоннария Грымзовна. — А сейчас, если вы не против, то налейте-ка мне чашечку ароматного зелёного чая.

Екатерина быстро осмотрелась, но не найдя чайных принадлежностей, вылупилась на «бабушку», мол, и где я должна откопать фарфоровый сервиз и кипяток, ну, не в собственном же кармане, право слово!

— Девушка, а вас разве не предупреждали, что этот этап конкурса будет наиболее сложным? — василиск нервно курит в сторонке после такого проникновенного взгляда, коим одарила старая мегера незадачливую кандидатку.

— Нет! — и тонна гордости во взгляде.

— Что?!? — укусила меня за палец Пшеничкина, благодаря чему, смогла выразить своё недовольство в словесной форме. — Да я же всем участникам отослала письма с предупреждением и примерным описанием того, как будет протекать этот конкурс!

— Может, она его не получила? — внёс на рассмотрение первый вариант, а то, зная свою помощницу, могу смело предположить, что в дальнейшем Майя «утопит» Екатерину Чайкину, если этого не сделает сейчас «бабушка».

— Исключено, — отрезала Пшеничкина, но всё-таки пояснила, — я им лично в руки конверты отдавала.

— Тогда… — мыслительный процесс скончался в зародыше, потому что Фоннария Грымзовна чинно подплыла к несчастному шкафу, и как бы невзначай грохнула по нему трёхпудовым кулаком.

Испуганно обнявшись, мы втроём еле удержались на ватных от переутомления ногах, но вот по «просторам» шифоньера погуляли знатно. И потом ещё долго, а временами и тщетно, пытались сгрести упорно разъезжающиеся конечности в кучу, а из ушей выгнать противный колокольный звон. Но зато больше голосов не повышали, справедливо опасаясь возмездия от скрой на расправу «бабушки».