Невеста проклятого василиска - страница 8

Раскрыла аккуратно сложенный лист, и взгляд заскользил по все тем же замысловатым буквам. А я… я ощутила, как пол уходит из-под ног от прочитанного!

«Ариана, дорогая моя!

Всю свою жизнь я хотел встретиться с тобой, но, к глубочайшему сожалению, ввиду ряда непреодолимых обстоятельств это было невозможно! Но я наблюдал за тем, как ты росла и знаю, какой чудесной девушкой ты выросла! Меня зовут Брайан Келлберн, и я твой отец. Хоть ты и жила на Земле, в другом, чуждом для меня, мире, но ты по праву крови принадлежишь нашему миру, Ларинии. В твоих жилах течет кровь древнего чародейского рода Келлберн. И сейчас, когда ты достигла возраста зрелости, тебе нельзя оставаться на Земле. Твой дар, твоя запечатанная магия скоро проявится. И это означает, что тебе необходимо выйти замуж, чтобы твоя сила не погубила тебя. По этой причине я заключил договор с достопочтенным тьером ра’Раншейр о твоем замужестве. Очень надеюсь на скорейшую встречу! Твой отец, тьер Брайан Келлберн»

Я остановилась. Вцепилась пальцами в ближайшую стену и вновь пробежалась взглядом по написанному. Текст послания остался неизменным.

Да уж! Цензурных слов в моей голове попросту не находилось! Кубок за звание «худший отец всех миров» по праву можно вручить моему нерадивому папаше! Хотя, в его отцовстве я бы могла поспорить! Хотелось бы провести генетическую экспертизу!

– Тьера Келлебрн? Вам нехорошо?! – Бренда напомнила о себе, с испугом вглядываясь в мое лицо.

– Да, Бренда, – я сжала лист ни в чем не повинной бумаги. – Мне нужен ваш успокоительный чай. И покрепче.

Арина

Пора признать, что происходящее самая настоящая реальность. Я находилась в каком-то странном мире. Почти как Элли в изумрудном городе, или как Люси в Нарнии… Правда ни одну из них «отец» не пытался насильно выдать замуж. Как вообще можно выдать кого-то замуж без согласия сторон? Что за каменный век? И этот ра’Раншейр весьма странный тип. Как можно невесту выбирать как товар на Алиэкспрессе? В глаза не видел, но прочитал описание, значит нужно жениться. Так что ли выходит? А то, что «продавец» нагло обманул и «покупателя», уже никому не интересно.

Итак, нужно разобраться во всем происходящем. Во-первых, установить личность моего предполагаемого отца. Во-вторых, разобраться в том, что произошло в прошлом. Ведь из письма следовало, что я… местная? Но как такое вообще возможно? В-третьих, очень хотелось взглянуть в глаза этому тьеру Келлберну! С какой такой радости он решил, что имеет право распоряжаться моей жизнью, даже если он, предположим, все еж мой отец? Ну и, в-четвертых, хотелось разорвать помолвку и избавиться от кольца.

И похоже, что сегодня мне домой все же не вернуться…

– Джули! Джули, где же ты? Ох, прошу меня извинить, но ваша служанка куда-то запропастилась… А вот и ваша спальня, тьера Келлберн! – Бренда заговорила, возвращая к суровой реальности, а затем распахнула массивную дверь, приглашая войти. – Надеюсь, вам будет уютно! Все ваши вещи уже здесь! Джулия! – Бренда рявкнула, заставляя меня вздрогнуть, а затем навесила на лицо извиняющуюся улыбку. – Вечно ее нет на месте!

За спиной послышались торопливые тихие шаги, я развернулась и тут же наткнулась на хрупкую светловолосую девушку с замысловатой прической в темно-коричневом длинном платье с белым передником. При первом же взгляде в мою сторону ее щеки вспыхнули, а следом она присела в реверансе.

– Наконец-то! – Бренда недовольно поджала губы. – Где ты пропадала?! Тьера Келлберн устала с дороги, а ты заставляешь себя ждать! Тьера Келлберн, это ваша служанка, Джулия. Она поможет вам переодеться и подготовиться к ужину, а затем принесет вам чай.

Мне будет кто-то прислуживать?!

– Ой, я и сама могу подготовиться к ужину, – я переступила порог спальни. – Мне совершенно не нужна ничья помощь. Спасибо большое, но мне очень хочется побыть одной.

Нужно собраться с мыслями и подготовить речь для этого ра’Раншейра, который, по всей видимости, не знает, что мой «отец» моего согласия на этот «брак» не получал. А значит, никакой помолвки быть не может.

Тем временем Джули оторвала взгляд от пола, и в ее глазах читался самый настоящий страх. Она вжала голову в плечи и закусила губу.