Невозможная музыка - страница 57

"Или это не сквозь время? — наспех усомнился он. — Может, время тут вообще ни при чем! А это просто был какой-то параллельный мир. Я читал. Там все старое может происходить прямо сейчас. Как там Себастьян? Никто его не тронул?"

У Саши коротко заныло сердце, как теперь происходило каждый раз, когда он вспоминал об оставленном там мальчишке. Ужасно было то, что была только одна возможность узнать, что происходит с маленьким Бахом, и для этого необходимо было вернуться туда. А как раз этого Саша не хотел.

"Была бы какая-нибудь щелочка, — тоскливо подумал он, не забывая цепко хвататься за острые камни. — Чтоб поглядывать, как он там… Почему они так не хотят, чтоб он жил, как человек? Какую-то музыкальную машину решили из него сделать! Очень здорово всю жизнь только сочинять и сочинять! А вдруг это еще и не гениально окажется? И что тогда останется?"

Он подумал о еще не рожденных там детях Баха и следом — о своем отце. Пока Саша не представлял, как скажет маме о его предательстве… И другого слова подобрать не мог.

Из памяти выпали печальные строчки, которые не раз повторяла мама: "Слава тебе, безысходная боль! Умер вчера сероглазый король…"

Застыв на одном из уступов, он попытался принять мысль, тотчас обернувшуюся твердым решением: "Точно. Вот так я ей и скажу. Его же нет… в этом мире. Значит, он все равно, что умер. Хотел быть Бахом — ничего себе! А стал… Бём тоже был хорошим композитором. Нам рассказывали о нем. Но только потому, что он повлиял на Баха, когда тот еще начинал. А без Баха, кто бы его помнил? Так отцу и надо!"

Разозлившись, Саша не смог рассчитать следующее движение, и, оступившись, столкнул ногой большой камень. Мальчику показалось, что и его сердце улетело следом. По крайней мере, оно точно куда-то рухнуло. Распластавшись на камнях, Сашка тяжело перевел дух и осторожно посмотрел вниз. Вроде бы никто его не преследовал. Может, они и внимания не обратили. Разве в горах камни не падают сами по себе?

Когда он добрался до вершины, сил хватило только на то, чтоб растянуться на ее плешивой макушке. Но залезть сюда было необходимо, чтоб разглядеть домик Игоря сверху, и рассчитать, где же находится та самая пещера. Без этого Сашка мог бы искать ее три года…

Заставив себя подняться и не прислушиваться к дрожи в ногах, Сашка пошел по краю, всматриваясь в то, что теперь оказалось внизу. Круживший неподалеку хищник поглядывал на него с неодобрением: мало того, что какой-то мальчишка забрался на обжитую им высоту, он был, к тому же, слишком велик, чтобы послужить добычей. Сашка явно не нравился птице.

Первым делом ему удалось заметить тех, с кем был Лилькин дедушка, и почему-то сразу же он увидел ту скалу, которую все они искали. Похитители были ближе к пещере, чем он, только они пока не знали, что скала рядом. Если, конечно, это была та самая скала, ведь Саша мог ошибиться, потому что видел ее сейчас с другой стороны. Не с обратной, но сбоку.

"Они совсем близко к домику Игоря! — испугался он. — А если мама выйдет прямо на них?"

Он побежал вниз, на ходу сглатывая поднявшуюся вновь обиду на отца: "Как он мог? Мама все ждет его… И мне придется ей сказать. Сам не мог, что ли?!"

И все же эта, сегодняшняя, боль была не настолько сильной, какой она могла быть, если б Саша узнал все это несколько месяцев назад. Он хорошо помнил, каково было тогда… Наверное, он просто успел отвыкнуть от отца за это время.

Ему начало казаться: он вспоминает, как отец говорил то, что могло подготовить к его исчезновению и жену, и сына — о необходимости полной свободы для творческой личности, о независимости от быта… Тогда эти рассуждения казались Сашке скучными и малопонятными, и он слушал их вполуха, занимаясь конструктором или читая. Ему и в голову не приходило, что это может быть так важно. Теперь же он со злостью думал, как же долго, оказывается, отец вынашивал это свое предательство, а они с мамой ни о чем и не подозревали. Или же только он один?

Спускаться было, вроде, и легче, но гораздо страшнее. Земля внизу покачивалась, норовила вообще ускользнуть куда-то, и Сашка то и дело взмахивал руками, пытаясь удержаться, хотя и не падал. Несколько раз он стыдливо подумал: "Хоть не видит никто…"