НезаРазные истории - страница 8
С тех пор, как эпидемия захватила город, ставки сильно возросли. Контакт с инфицированным – сутки-двое – остановка сердца. Вирус передавался по воздуху, впитывался через кожу, поэтому никто не открывал окна, и даже дома люди старались находиться «в защите», снимая ее лишь для экстренных нужд. Тимур жил один в съемной студии на малой Бронной. Так как дизайнерский талант позволял ему работать из дома, его финансовое положение не страдало. А вот личная жизнь уже давно трещала по швам. Он стоял перед зеркалом, откуда на него смотрел двухметровый верзила в черном комбинезоне и маске, напоминающей противогаз. В этот момент раздался звонок в дверь. Такой пронзительный и резкий, что верзила аж вздрогнул. Ведь Тимур уже и не помнил, когда общался с кем-то вживую. К тому же, так звонить в дверь могла только она. Посмотрев в глазок, он глубоко вздохнул. Возможно, открывать не стоило. Но почему она приехала? Они расстались много лет назад, полностью разорвав отношения. Из соцсетей он вынужден был знать о ее счастливом замужестве и материнстве. Тимур повернул замок.
На пороге стояла залитая солнцем рыжеволосая девчонка. Черт, почему время над ней не властно? Веснушки рассыпались по ее лицу, как сотни звёзд. Она была такая летняя и теплая, но отчего-то по телу Тимура пробежали мурашки.
– С днем рождения, терминатор! – звонко сказала Аня, будто вырезав из памяти все те годы, когда ее не было рядом.
– Ты с ума сошла?! Ты почему без маски? Жить надоело?!
– Жить вот так – да. Так больше не хочу. Устала бояться.
Тимур разозлился:
– Ничего не меняется, ты думаешь только о себе. У тебя семья, а ты все… прыгаешь.
Аня сделала вид, что не услышала упрека:
– Как ты тут живешь, показывай! Я войду? – не дожидаясь ответа, она сняла обувь и прошла в комнату. – Ого, перестановочка! Одобряю!
Отодвинув маску, Тимур опрокинул очередную порцию виски.
– А ты все бухаешь? Жить надоело? – передразнивая, спросила девушка.
Тимур закатил глаза.
– Ты как ехала? Давно сняла защиту?
– На велике, – Аня задорно улыбнулась, – сняла в 10 ещё, когда анализ сделала.
Тимур молчал, схватившись за голову. Она продолжала.
– К утру меня, скорей всего, не станет. Контакт с инфицированным. Я хотела попрощаться. Чтобы не как тогда…
Помолчав, она озорно добавила:
– Наливай!
– Аня…
– Ну давай же, не теряй время. Его у меня крайне мало, ты знаешь.
Тимур налил ей виски.
– За нас! – громогласно выпалила Аня.
Тимур молчал. Он прекрасно помнил то недолгое время, когда ее лёгкость его привлекала. Также он прекрасно помнил, как тяжело было выбросить ее из своей монохромной жизни.
– Ты ведь можешь и меня заразить. И неужели ты не хочешь побыть с семьёй?
– Я с ними уже попрощалась. Не хочу, чтобы дочь видела мое мертвое тело. Поэтому мама улетела на звёздочку и будет за ней оттуда присматривать.
– Благородно… но с чего ты решила, что твое мертвое тело хочу видеть я?
Аня рассмеялась так ярко и звонко, что у Тимура защемило в груди. Она была воплощением самой жизни.
– Я скучала по твоим шуткам, – вдруг добавила она серьезно. – Почему ты прогнал меня, Тимур? Я много лет размышляю над этим и не нахожу ответа…
– Зачем ворошить прошлое? Благодаря нашему разрыву ты встретила свою любовь, построила семью.
– Хочешь честно? Я с Митей пыталась забыться… Хотелось тебе доказать, что я годная женщина…
– М… круто забылась! Замуж вышла, Еву родила.
– Да, – рассмеялась девушка тысячей осколков в груди Тимура. – Но меня так и мучает вопрос… До сих пор. Почему ты бросил меня?
– Не знаю. Испугался, наверное. Я одиночка по своей природе.
– Продолжай, – глотнув виски, настаивала Аня.
– Ну мы разные, понимаешь? Ты живёшь на радуге. А я в бункере. Мы бы уничтожили друг друга. И все то светлое, что у нас было…
– И есть? – спросила девушка так резко, что Тимур будто почувствовал острое лезвие возле своего горла. Девушка не унималась:
– Ну раз оно было, и мы «вовремя» расстались… Значит, оно сохранилось? Как консервы?
– Чего?!
– Так вот, я пришла, чтобы открыть банку. Мне важно знать. Ты меня любишь, Тим? Ты только не ври. Скажи как есть.
– Нет, – Тимур ощетинился, готовый давать отпор упертому рыжеволосому консервному ножу.