Незавершённый уход - страница 70

Они шли, а мост все не кончался и не кончался. Впереди было огромное строение, издали напоминающее белый тысячелепестковый лотос. Он грандиозно возвышался над мостом и был практически бесконечен. Невозможно было определить границы этого сооружения.

— Что это? О, мой господин? — В полном восторге и благоговении пробормотал юноша.

— Это то место, о сын мой, где Великая Мать соединяется с нашим Великим Отцом. Там где энергия соединяется со своим повелителем. Они ждут там тебя, о мой возлюбленный сын.

— И мы больше никогда не вернемся сюда, в этот бренный материальный мир? — Как бы с надеждой спросил юноша.

— А какое это имеет значение? — Старец вновь улыбнулся. Лицо его сияло удовлетворением и миром. — В том обусловленном виде, в каком ты был раньше, нет. Если ты, конечно, сам не захочешь снова упасть.

— Не за что. — Твердо ответил Василий!

— Ну, вот и хорошо. А пока мы будем с тобой идти, ты можешь вернуться и догулять тот дар, который тебе определила великая мать. К тому моменту как мы с тобой подойдем к святилищу, твоя последняя земная жизнь закончится.

— Но ведь это долго будет? — С долей сомнения возразил юноша.

— Нисколько! Ведь мгновения на этом мосту равняются жизням в земном мире. Так что я тебя подожду! А так же тебя тут подождут твои духовные братья, мои ученики.

И тут Василий увидел множество самосветящихся существ. Они были все похожи на детей. Медленно они обступили его учителя и, улыбаясь, смотрели на них, слушая их беседу. «Странно, а почему я раньше их не заметил» — подумал Василий.

— Но в какую реальность из двух мне идти? — Робко спросил он учителя.

— А ты еще разве не понял? Да в любую! Какое это теперь имеет значение. А хочешь в третью? — Глаза учителя загорелись подобно глазам тех детей, что обступили их. Сейчас они все стали похожи на детей в их невинности и простоте, в их готовности играть в свои детские игры.

— А чем она лучше тех двух? — Неуверенно спросил Василий.

— Ни чем, но как мне кажется она просто забавнее. — И учителя просто расхохотался. Все их окружение расхохоталось вместе с ним.

— Я приму любое решение, которые вы с Великой Матерью определили для меня, о мой Господин! — Только и смог ответить Василий.

— Значит решено! Ну удачи! Я тебя подожду здесь. Приходите!

— Приходите? Что вы имеете ввиду, о мой Господин? — Василий опять стал обескуражен.

— Ну, может быть, ты захочешь вернуться сюда не один. По крайней мере, я знаю еще одну душу, которая здесь была уже!

— Вы имеет ввиду её? — Опять с робостью в голосе спросил юноша.

— Да! Но не только! Возможно, еще найдутся искренние души, ради которых ты, может быть, задержишься в том мире, что бы они составили нам компанию по пути в вечность.

— Я понял тебя, о мой Господин! — Теперь Василий, наконец, то все понял и успокоился. Вопросов у него больше было.

— Ну, вот и хорошо! До встречи мой мальчик! Иди! — Учитель плавно помахал ему рукой на прощание.

«Иди!» — Эхом откликнулось в сознании юноши снова и снова.

— Иди…. Иди…!

— Да, интересный у нас с Вами пациент, скажу я Вам Виталий Иванович. — Лаборант Коля был явно чем-то очень озабочен и обескуражен. — Уже более десяти лет я работаю с такого рода больными, но никогда таких явлений раньше не видел.

— Коля, так ведь он и не больной вовсе! — Виталий Иванович попытался улыбнуться. — Это мой лучший ученик, наш с Вами коллега, Вы сейчас можете воочию изучать явление глубокого транса. Такое в наших широтах практически никогда не бывает. Единичный случай можно сказать, а вот там на Востоке. — Профессор остановился и сделал загадочное выражение лица. — Там на Востоке такие состояния у людей сплошь и рядом. Такие виды транса практикуют и йоги и буддийские монахи, впадающие в нирвану. Ну да ладно мы отвлеклись. Итак! Что мы с Вами имеем? — Виталий Иванович резко посерьезнел.

— Ну не знаю как на востоке, а я лично ничего нормального не вижу в том, что молодой парень уже двадцатые сутки находиться в состоянии полной каталепсии и комы. Что тут нормального, вот скажите профессор?

— Ну не будем… Не будем сейчас спорить. — С нетерпением прервал его профессор. — В конце концов, коллега, мы с Вами как никто понимаем, что понятие нормы весьма относительно. Мы с Вами еще раз должны пробежаться по данному случаю и решить, как нам быть дальше. Итак. Возьмите историю. — Профессор слегка поморщился. — Историю… Ну ладно! Историю болезни Василия и пробежимся детально, по дням как это все было.