Независимые - страница 2

– Рад это слышать.

– Мы так давно не общались нормально, – вздохнула девушка. – Ты в последнее время постоянно занят… Я волнуюсь.

Дима (а именно так звали парня) тяжело вздохнул.

– Нам сейчас небезопасно проводить время всем вместе, ты это знаешь. Не хочу, чтобы случилось непоправимое.

– Только не обижайся, – девушка примирительно подняла руки. – И, пожалуйста, не считай меня маленькой и глупой. Я прекрасно всё понимаю… Просто мне действительно не всё равно, что с тобой будет.

– Я никогда не считал тебя маленькой, – парень удивлённо поднял золотистые брови. – Три года – это не срок…

– Вот-вот, – важно кивнула Алёна, тряхнув кудрями. – Поэтому перестань так за меня трястись. Я уже давно не та пигалица, которую ты спас от хулиганов когда-то…

– А может, мне нравится напоминать тебе о том, какой я великий герой? – усмехнулся Дима.

– Надеюсь, что это не так.

Неожиданно парень крепко обнял её и притянул к себе.

– Спасибо, что за меня переживаешь, – прошептал он. – Больше мне не с кем поговорить о наболевшем.

Алёна ничего не ответила. Лишь молча потрепала его по спине, словно пытаясь таким образом вымести дурные мысли и предчувствия.

– Нам пора, – друг так же резко отстранился. – Не хотелось бы, чтобы нас тут нашли. Если полицейские решат проверить подвал…

Алёна разочарованно вздохнула. Она давно перестала скрывать от самой себя, что ей нравится этот парень. Да и он, похоже, испытывал к ней схожие чувства. Но… он прав – с таким видом заработка им лучше держаться поодаль, чтобы не навлечь друг на друга беду.

Уже на ходу компаньон обернулся и посмотрел на неё печальным, полным боли взглядом.

– Спасибо, – повторил он. – Завтра я обязательно тебе позвоню.

Спустя несколько часов Дима Вознесенский, главарь и основатель троицы мелких грабителей, ловко обворовывающих небольшие магазины и ларьки, вывернул из-за угла старого пятиэтажного здания. Он долго добирался пешком до своего дома – как раз успело взойти солнце, озаряя мягкими лучами просыпающийся город.

Дима остановился на тротуаре и глубоко вдохнул свежий утренний воздух. Сегодняшняя вылазка оказалась куда более долгой, чем остальные – троице пришлось долго петлять по переулкам, чтобы запутать взявшую след полицейскую машину.

Наверное, нормальный подросток на его месте пришёл бы в ужас или просто упал от страха, но для Димы такое времяпровождение давно уже было в порядке вещей. Первые два месяца он ходил безмолвной тенью, вздрагивал от каждого шороха, опасаясь, что о его ночных проделках станет известно окружающим. Но потом привык… Привык и даже начал принимать мелкие ограбления как должное.

Парень подошёл к своему дому – такой же серой, потрёпанной временем пятиэтажке, как и все остальные здания в этом районе. Невольно он поднял голову и посмотрел на окна последнего этажа – света в квартире не было. У Димы болезненно сжалось сердце. Он знал, что дома в любом случае никого не окажется… потому что пока он добывал средства к существованию, его близкий человек каждую секунду боролся за свою жизнь.

Мама…

Дима непроизвольно прижал к груди рюкзак с заветными деньгами. Когда-то он пообещал сделать всё, чтобы вернуть Марину Вознесенскую к нормальной жизни, и не был намерен отступать.

Это случилось два с половиной года назад.

Диме тогда было девятнадцать, он перешёл на второй курс медицинского института и просто наслаждался жизнью. Он хорошо учился, имел много друзей и не был обделён девичьим вниманием. Преподаватели прочили талантливому студенту большое будущее, мама буквально пылинки сдувала с любимого сына, и в своей жизни парень не знал практически ни одной серьёзной проблемы.

До того рокового летнего дня.

Дима вернулся с прогулки и застал в квартире группу санитаров с непонятными медицинскими приборами. А на диване в гостиной лежала бледная, дрожащая мама с остекленевшим взглядом. Казалось, она вообще не дышит.

Тогда Дима и узнал, что Марину все эти годы съедала непонятная сердечная болезнь, на которую она не обращала внимания, посвящая всю себя воспитанию единственного сына. Отца своего парень никогда не видел, и мама сумела заменить ему полноценную семью.