Нежданное счастье - страница 10

— Тогда вчера… Вы пытались отомстить за обиду?

— Конечно же нет! — вскричал он. — Я никогда никому не мщу, Роз. Что бы мне ни сделали плохого. Единственное, что я хотел, так это просто быть свободным.

— Да, но… — обескураженно вымолвила Роз. Ей казалось, что Уэйкфорд не понимает, ни что говорит, ни что делает. Но одно было совершенно очевидно — он просто не способен причинить зло. Об этом говорили его живые лучистые глаза, которые под влиянием нахлынувших воспоминаний еще больше оживились. Его бледное лицо вызывало у Роз сострадание, а при взгляде на темные круги под глазами ее сердце сжалось. Ее поразило, что Уэйкфорд может испытывать душевные переживания и в его памяти живут чувства прошлых лет. — Вы не смогли забыть ее? — непритворное сочувствие, прозвучавшее в ее голосе, заставило Уэйкфорда с некоторым удивлением посмотреть на нее.

— Со временем многое забывается, — его голос звучал спокойно. — По крайней мере, я понял, что время играет большую роль.

— Но даже оно не всегда может помочь, — предположила Роз.

Он улыбнулся и встал из-за стола.

— Роз, ты молода, и, кроме того, столь ранний час не подходящее время для откровений о былой любви. В настоящий момент ты мне помогаешь избежать брачных уз. Нам пора ехать.

Уже в машине Роз поделилась с Уэйкфордом своими волнениями. Она была уверена, что хозяин гостиницы и его жена смотрели чересчур уж подозрительно на их отъезжающую машину.

— Вы думаете, что они вас не узнали? А вдруг они читали газеты? — спросила она.

Он лукаво улыбнулся.

— Роз, даже, если они видели газеты и узнают меня по фотографии, то, скорее всего, воспримут наше появление здесь и мое бегство, как естественное следствие несостоявшегося венчания. Ведь твое присутствие — самое лучшее объяснение того, почему я отказался от свадьбы с другой женщиной.

У Роз перехватило дыхание, и если бы Уэйкфорд не схватил во время руль, то машину могло бы выбросить на обочину.

— Ужасно! — вскричала Роз в отчаянии. — Ведь это неправда! Мы должны что-то сделать.

— Не тревожься, — произнес он успокаивающе. — Что бы эти люди ни подумали, ты с ними никогда больше не встретишься, а в Лондоне нас вместе никто не видел.

— А мистер Манкрофт?

— Позже мы все уладим, а пока у него нет причин предполагать какую-либо связь между твоим исчезновением и мной.

— Как знать! На стоянке меня видели в вашей машине. А с вашим исчезновением полиция начнет прорабатывать все возможные версии. — Беспокойство вновь охватило ее. — Вы не имели права впутывать меня в свои дела. Это нечестно!

— Полностью согласен, — в его голосе читалась скука. — Но ты, Роз, уже участвуешь в осуществлении моего плана и теперь поздно выражать недовольство. Если ты хотела остаться в стороне, то тебе не следовало бы уделять так много внимания пустячной царапине, красующейся на лбу незадачливого жениха. И уж совсем не следовало бы иметь такие большие, добрые глаза и голос, полный заботливого участия. Ты — совершенное олицетворение женского сочувствия и понимания. Именно поэтому я и прибег к твоей помощи.

Что она могла ответить? День набирал силу. Солнце начинало пробиваться сквозь туманную утреннюю дымку, и ощутимее стал волнующий запах моря. Роз следовала указаниям Уэйкфорда. Менее чем через полчаса после отъезда из гостиницы они уже подъезжали к раскрытым железным воротам, покрытым ржавчиной. Было видно, что ими не пользовались многие годы. Роз въехала в ворота.

Вдоль заброшенной подъездной дороги в беспорядке разрослись кусты азалий. Над ними возвышались деревья-гиганты, в глубине которых виднелся заглохший пруд, поросший тростником. Впереди поднимались буйные заросли кустарника. Дом появился неожиданно. Он стоял на открытом пространстве и был окружен некогда ухоженным, а теперь заросшим сорной травой газоном. По окнам фасада можно было догадаться, что дом был построен в эпоху короля Георга. Большинство стекол было разбито.

— Унылый вид, не так ли? — Гай Уэйкфорд с трудом выбрался из машины и неуверенно ступил на дорожку, посыпанную гравием.

Роз огляделась.

— Я не понимаю, почему здесь царит такое запустение? — начала было она и тут же осеклась, увидев, что Уэйкфорду стало плохо. Он откинулся на дверцу машины, и его лицо стало совсем серым.