Нежность - страница 72

Вест оглянулся на Джесси, которая изо всех сил старалась не отставать от коляски, и, усмехнувшись, снова начал смотреть вперед.

— Джордж Фридом еще пожалеет о том, что сделал со мной сегодня! А Джесси заплатит мне за то, что не рассказала о нем. Когда она его увидит в следующий раз, он будет уже принадлежать мне! Возможно, я даже посажу его на цепь и заставлю находиться в нашей спальне Это наказание будет, пожалуй, посильнее, чем плетка, как ты думаешь?

— Как скажете, босс.

Вест чванливо приподнял подбородок, стараясь взять себя в руки. Он понимал, что если бы Джорджа не оторвали от него, тот вполне мог убить его. Вест осторожно дотронулся до ушибленной челюсти, которая уже начала опухать.

— Он пожалеет, что угрожал мне. Закон теперь на нашей стороне!

Джесси по-прежнему старалась не отставать от коляски, несмотря на то, что новые остроносые туфли, которые Вест заставил ее надеть сегодня утром, сильно натерли ей ноги…

Блейк распряг черного мерина и отвел его в стойло, затем забрал из арендованной для этой поездки коляски вещи и вошел в дом.

— Коляску я верну завтра, — устало сказал он Саманте. — Я уже проверил, ломовые лошади накормлены и ухожены, повозка — на месте. Джордж, очевидно, уже спит. Утром я расскажу ему все новости.

Саманта внимательно посмотрела на мужа, заметив в его глазах выражение печали и гнева, появившееся у Блейка после окончания съезда.

— Ты не затопишь печь? И взгляни, достаточно ли там дров?

— Конечно, — ответил он, взял с кухонного стола фонарь и перенес его в гостиную. — Правда, понадобится время, чтобы нагреть комнату: нас ведь долго не было.

Блейк привычным движением поджег щепки и затопил печь, потом несколько минут молча смотрел на пламя, пока оно не разгорелось как следует, затем подбросил в печь еще дров и закрыл дверцу.

Развязав шляпку, Саманта подошла к мужу и осторожно коснулась его плеча.

— Мне очень жаль, Блейк. Ты же знаешь, отец изо всех сил сопротивлялся этому решению.

— Лицемеры! — взорвался Блейк, потирая озябшие руки. — Называют себя аболиционистами и принимают закон, запрещающий неграм проживать на их территории! Трусы — вот кто они! Им кажется, что если в Канзасе не останется негров, все их проблемы решатся сами собой! Они думают, что раз вокруг не будет негров, то не придется принимать закон о рабовладении! Я до сих пор не могу поверить в случившееся. И ради этого мы все отправились в Топику! Возможно, наши имена уже занесены в списки неблагонадежных людей. Подумать только, мы помогли разработать новую конституцию, выбрали своих представителей, чтобы разрушить настоящее территориальное правительство, и вдруг они заявляют, что не позволят неграм проживать на территории Канзаса! Кучка двуличных лживых лицемеров!

— Блейк, ты должен понять, что мы взялись за новое непривычное дело. Большинство людей напуганы, что зашли так далеко. А ведь у них — семьи!

— У меня тоже — семья! — в глазах Блейка светилась боль. — Мой лучший друг — негр. И я не хочу, чтобы он уезжал из Канзаса и боролся в одиночку. Джордж хорошо работает и никому не мешает и успел доказать, что он — достойный гражданин.

— Отец заявил, что соберет специальное собрание горожан и попросит, чтобы Джорджу позволили остаться в городе. Я думаю, для него сделают исключение.

Блейк коротко рассмеялся.

— Хорошо, пусть они даже примут решение, что Джорджу можно остаться в Лоренсе. Представляешь, что он при этом будет чувствовать?

— Я все понимаю, Блейк, и хотела бы что-то изменить, но не могу, — Саманта коснулась руки мужа, чувствуя, как он напряжен. — Но самым важным является то, что мы смогли разработать новую конституцию и избрать свое правительство. Разумеется, это правительство не научится работать за одну ночь, я уверена, что Джордж тоже поймет это. Наша главная задача — низвержение существующего территориального правительства. Нужно посмотреть, как Президент Пирс отреагирует на нашу петицию. Запретив неграм проживание в Канзасе, они хотели таким образом заверить Президента, что вместе с этим исчезнет причина для раздоров. Разумеется, со временем этот пункт должен быть отменен.