Нежные объятья апокалипсиса (СИ) - страница 81

стр.

Стой, не беги. Еще много хорошего впереди. Останься. Ты найдешь способ, как поджечь этот ангар и остаться живым. Кирилл почувствовал, как на глазах наворачиваются слезы.

Кирилл осмотрелся. Над дверями в ангар были окна. Темные проемы были почти не заметны, но стекол в них не было. То ли вылетели еще во время катастрофы, то ли Богайчук выбил пулеметом. Нужно кинуть бутылку в окно.

Кирилл встал и метнул бутылку. Огонь описал дугу в ночной темноте и исчез в проеме окна. И сразу же прогремело. Большое огненное облако рванулось наружу, вырывая из стен ангара целые листы металла. Кирилла обожгло горячей упругой волной, и он почувствовал, как его отрывает от земли и кидает куда-то назад. В голове вспыхнула боль. И откуда-то сверху на Кирилла опустилась мягкая теплая мгла. Грузовики взорваны, думал Кирилл. Мысль уплыла, и Кирилл еще пару секунд смотрел на небо, на плывущие по нему темные силуэты облаков и потом провалился вниз, в самую тьму.

В их классе было натоплено, и Кирилл сидел в кресле и пил принесенный Катькой травяной чай.

Кирилл слишком сильно промок под дождем и при падении в реку, так что взрывная волна даже не опалила ему бровей. Богайчук назвал его везунчиком. Кирилл не возражал. В голове пульсировала тупая боль. Он сильно ударился затылком о тракторное колесо, но шишка на голове была его единственной раной. Возможно, Богайчук был прав.

Кирилл пил чай. В классе было полно народу. Аркаша и Катька, друзья Кирилла. Богайчук, похлопавший Кирилла по плечу и теперь скромно сидящий на стуле в углу. Летюк, осмотревший Кирилла и поставивший диагноз: здоров и больше притворяется. Дядя Миша, пришедший рассказать, чем закончился бой и поблагодарить Кирилла за выполненную задачу.

Бой начался раньше, так как не удалось бесшумно снять один из караулов. Но это оказалось не принципиальным. После того как с десяток бутылок с горючей смесью запалили дома бандитов и начался обстрел из автоматов, в лагере началась полная неразбериха. А когда Богайчук начал обстреливать лагерь Велеса из пулемета, стало понятно, как сильно община недооценивала свою силу. Бандиты практически не сопротивлялись. Бой был жаркий, но в то, кто победит, было ясно почти с самого начала боя.

Война закончена, — подвел итог дядя Миша. Поселок освобожден от Велесовой дружины. Кто-то, конечно, успел скрыться в суматохе боя. Но для большей части бандитов завтра уже не наступит. Со стороны общины погибла пара человек и было несколько человек раненых. Печально лишь одно: многие тела бандитов сильно обгорели, и поэтому неизвестно, погибли ли самые главные действующие лица разыгравшейся трагедии: Деготь, Стас, и, конечно же, сам Велес. Вполне возможно, что весной еще будет продолжение.

— Поправляйся, — сказал дядя Миша. — Две самых важных вещи мы сделали. Мы не сдались и узнали, что можем, узнали свою силу. И второе — своими действиями мы избежали опасности. Так что наступившая зима будет для нас самой теплой, самой сухой, самой сытной и самой безопасной. Отдыхай.

Гости попрощались и ушли. Остались только Аркаша и Катька.

— Хорошо, что ты остался жив, — сказал Аркаша.

— Да, я и сам рад, — ответил Кирилл.

— Я был уверен, что ты идешь туда умирать. Красиво умирать.

— Вроде и я был в этом уверен, — сказал Кирилл. — И ты знал, что я иду умирать, и не стал меня останавливать?

— Это как в той затасканной истине. Человек рождается один и умирает тоже один. Это было твое право. Ты должен был сам решить, что для тебя важнее: жить или умереть. Все, что я мог сделать, как твой друг, это принять твое решение. Я рад, что ты остался жить.

— Да, я вроде тоже, — сказал Кирилл и рассмеялся.

Аркаша сел на подлокотник кресла и обнял Кирилла. Катька обняла Кирилла с другой стороны.

— Мы оба рады, что ты остался жив, — сказала Катька и поцеловала Кирилла в губы.

Кирилл рассмеялся:

— Ради такого стоило выбрать жизнь. Целоваться с девчонкой на глазах у ее парня.

— Будешь наглеть, — сказал Аркаша, — я не удержусь и тоже тебя поцелую.

— Ха-ха, спасибо, не надо. Катька мне жаловалась, что ты свой язык суешь куда ни попадя.

— Ну было пару раз. И что?