Незнакомец из-за моря - страница 24

Джордж перечитал письмо почти столько же раз, сколько переписывал своё первое послание. Выждав день, он ответил.

Дорогая леди Харриет!

Получив девятнадцатого числа Ваше письмо, я был очень рад узнать, что, несмотря на мою самонадеянность — возвращение лошади без Вашего предварительного на то согласия и одобрения — я всё же не ошибся, предположив, что этой встречи Вы желали всем сердцем. Мне очень приятно сознавать, что я правильно оценил Ваши чувства.

Но я надеялся сделать подарок — небольшое подношение, которое будет легко принято, а не отклонено. Поэтому я огорчён тем, что Вы заговорили об оплате, уменьшив тем самым моё удовлетворение чуть ли не вдвое, ведь отдавать приятнее, чем получать, а Вы лишили меня большей части этой радости. Я позволю себе вернуть Ваш чек, в чём и имею честь подписаться, сударыня.

Ваш преданный и скромный слуга,

Джордж Уорлегган

Последовала неделя молчания, а потом пришёл ответ.

Дорогой сэр Джордж!

Разве я не упоминала в прошлом письме о том, как неуместна Ваша бесцеремонность? Ваш благородный дар — дар от джентльмена леди после самого поверхностного знакомства — непозволительное нарушение приличий. Поэтому я снова посылаю Вам чек. Прошу Вас, если Вы хоть немного цените дружеские отношения, сложившиеся между нами, не возвращайте его во второй раз.

Выезжая вчера на Данди, я ощутила, что кратковременная смена владельца и неожиданное возвращение ко мне хотя бы отчасти стёрли связанные с ним неприятные ассоциации и воспоминания, а следовательно, мой долг перед Вами возрос. Позвольте всё это так и оставить.

Остаюсь искренне Ваша,

Харриет Картер

Джордж выждал несколько дней. Он не предпринимал попыток обналичить чек и не намеревался этого делать — пока что. Однако ему пришло в голову, что он мог бы попробовать зайти с другой стороны и, так сказать, достичь обоюдовыгодного соглашения.

Наконец, он написал ответ:

Дорогая леди Харриет!

Что ж, пусть будет так. Но поскольку моя огромная самонадеянность проистекает из нашего чрезвычайно краткого знакомства, возможно, будет правильным загладить некоторую её часть, возобновив общение, чтобы с каждой встречей моя вина хоть немного уменьшалась? Таким образом, знакомство может превратиться в дружбу, а поскольку теперь мы соседи — или были бы соседями в графстве с поместьями покрупнее — это, разумеется, вполне естественное развитие событий. Позволите ли Вы мне навестить Вас?

Остаюсь, дорогая леди Харриет,

Вашим смиренным слугой и поклонником,

Джордж Уорлегган

Джордж много раз перечитал письмо, прежде чем отправить. Как замечательно он выразил свои мысли, как вырос! Двадцать лет назад он даже не знал бы, как начать! Десять лет назад, со всеми интеллектуальными познаниями, полученными от Элизабет, он не справился бы с таким посланием! Но вот оно, изящество слога, доказательство высокого уровня его развития — он, внук кузнеца, становится аристократом! Никто из друзей леди Харриет не написал бы лучше.

Он до последнего не хотел расставаться с письмом, но всё же его отправил. Когда грум ускакал — ему предстоял путь в пятьдесят миль — в кабинет Джорджа явился Кэрри Уорлегган с только что полученной из Лондона новостью: король сошёл с ума.