Ничего не возьму с собой - страница 17
– А все станут серную кислоту пить, и ты напьешься? – Анна выдернула из рук кладовщицы бумаги. – Не со зла… А с чего, с добра? Или ты считаешь, что это очень весело? Типа шутка такая? Ступай на склад, а я сама все подпишу и принесу Игорю.
– Совсем ты сбрендила на почве служебного рвения. – Кладовщица обиженно поджала губы. – Значит, не зря говорят… И правда ты втюрилась в Чикатилу по самые уши. Только он и тебе плюх навешает, погоди. Фотки-то в интернете все видели, не слепые. Тихий да интеллигентный, а видала, бабу как разукрасил? И ведь даже не скажешь… Такой весь из себя принц, а на деле Чикатила и есть.
– Ира! Еще одно слово, и ты сегодня же будешь заявление на увольнение писать! – Анна уже не сдерживалась, а когда надо, она умела вот так – быть стеклянно злой, и тогда ее карие глаза уже не смеялись. – Я тебе не подружка со склада, с которой ты курить бегаешь. Я старший менеджер, и, если я поставлю вопрос, он решится положительно. Для меня – положительно, а для тебя – отрицательно. Ты поняла меня?
Ирка насупилась, молча глядя на Анну, но развернуться и уйти не решалась.
– Не слышу ответа! Ты все поняла?
– Поняла.
– Ступай работать. А будешь болтать, вылетишь отсюда в два счета. Да еще с такими рекомендациями, что и тряпкой махать не устроишься.
Вот из-за таких моментов Анна и ненавидела кем-то руководить. Она старалась не обижать людей, и разные наказания, взыскания – это было совсем не ее, но сейчас она пребывала в том редком для себя состоянии, когда ярость делает мир предельно ясным, а все решения, которые принимаются, верными, даже если потом окажется, что можно было поступить иначе, более гуманно.
Анна никогда не понимала людей, которые уважают только кнут, а любого мягкого и вежливого человека, пытающегося с ними договориться, тут же записывают в слабаки и стараются сесть ему на голову. Прав был Никита, когда с самого начала проредил особо зарвавшихся, желавших общаться с начальником на равных. А вот с оставшимися уже можно было взаимодействовать в привычной, интеллигентной манере.
Сегодня под раздачу попала Ирина. И Анна прикидывает, стоит ей уволить девицу или нет. Однако она Анна, не Никита, и ей такое решение принять слишком сложно.
– Поговорю с Игорем, – решила девушка.
Со старшим кладовщиком Игорем Анна когда-то училась в одном классе. Они жили в одном доме – старом двухэтажном доме на улице Лизы Чайкиной, в соседних подъездах. По-соседски приятельствовали и даже до седьмого класса сидели вместе – раз уж обязательно нужно было делить парту с каким-то мальчишкой, Анна выбрала Игоря.
Собственно, с ее легкой руки он и попал сюда на работу.
Игорь соглашался с Анной в том, что сотрудники ведут себя по-хамски и если вся эта история со сплетнями и кличками выплывет наружу, то дело закончится скверно. Сам он к новому директору относился уважительно и грязную интернет-травлю воспринимал философски: мало ли, что там в интернете пишут, любой может написать что угодно, стоит ли всему верить!
Но Игорь не сможет заткнуть всех этих досужих кумушек, каждый час стайкой бегающих курить. Игорь очень ограниченно сотрудничает с социумом, ящики и рулоны на складе ему ближе и понятнее, чем человечество.
Зазвонил телефон, и Анна улыбнулась. Игорь, легок на помине!
– Привет.
Они виделись утром – Игорь, как всегда, привез ее на работу. У него была старенькая машинка, и они ездили вместе каждое утро, а каждый вечер Игорь терпеливо ждал ее на стоянке, чтобы ехать домой.
И тем не менее они всегда при встрече или в телефонном разговоре начинали беседу с приветствия.
– Привет, Игорь. Только что кладовщице твоей выдала порцию пинков.
– Даже не спрашиваю за что. Им всем это, пинки то есть, идут на пользу. Ань, ты можешь ко мне зайти?
– Сейчас?!
– Нет, но в ближайшие час-полтора. Мне тут надо посоветоваться… я, понимаешь, не знаю, что и думать.
– Что произошло?
– Я кое-кого тут видел, кого здесь и быть не должно, и…
Дверь кабинета открылась, вышел полицейский, вслед за ним его жена. На Анну они не обратили внимания. Все выглядело так, словно она только что подошла. Анна обеспокоенно посмотрела на Никиту, но он был такой же, как всегда, – спокойный и доброжелательный. И полицейский с женой остановились в дверях.