Ничего особенного не случилось - страница 4

Мы видим, что посмертная книга Александра Письменного познавательно глубокая, что история нашего народа в ней показана с незаурядной художественной силой и счастливо сочетается с современными насущными проблемами нравственного самовоспитания общества.

На этом я заканчиваю пояснения к талантливой книге друга, скончавшегося от тяжкой болезни всего лишь на шестьдесят втором году жизни.

Виталий Василевский

Москва

Маленькая мордовская девушка видит сон… Черный человек с длинным копьем в руках шагает навстречу мохнатому огнедышащему чудовищу. В дымном чаду светится его кровавый глазок. Пригнувшись, словно для прыжка, человек кидается вперед и колет чудовище. Оно рявкает, приседает, изрыгает угарное, дымящееся пламя. Глазок его вспыхивает, брызжет тяжелыми белыми искрами, расширяется, точно от ярости и изумления. Багровое пламя вырывается из его пасти…

Маленькой мордовской девушке кажется во сне, что сейчас все будет испепелено взрывом неистового пламени: и человек с копьем и его подручные, следующие за ним с мечами, клещами. Искры сыплются и мечутся вокруг, но человек в опаленной одежде не отступает. Даже когда он застывает на месте, что-то напряженное и стремительное сохраняется в нем, точно туго закрученная пружина скрыта в его теле. Девушке кажется: от исхода этой битвы зависит ее судьба. Неясными нитями связана она с участью черного человека. «Остерегись!» — хочется ей крикнуть, но она не может вымолвить ни слова.

И вдруг в этом дыме и пламени, в ошеломительном бесновании искр девушка узнает знакомые лица. В первое мгновение она не верит самой себе. Но здесь нет ошибки. Ну, конечно, потому и чувствует она неясную связь с участью человека в опаленной одежде, что ведь это Савельев Дмитрий Григорьевич! В жизни он застенчив, молчалив, спокоен. Лицо у него белое, чистое, с тонкими, широко расходящимися бровями. И подручный его в шлеме — это ведь обыкновенный старый красноармейский шлем — знаком маленькой девушке. Это Курелюк Афанасий Иванович, полтавский колхозник с черными важными усами. Обо всем он говорит так: «Для нас это пара пустяков…» А другой подручный — Бутлицкий Павел Спиридонович, демобилизованный солдат, участник сражения за Берлин. Он все подсмеивается над ней: «Маринка, отчего ты такая маленькая? Выросла бы чуть побольше, взял бы тебя замуж». А то просто спрашивает: «Ну, что ж ты, Маринка, не растешь?..»

Все ближе становится видение знакомых лиц. Вот уже можно различить золотые зайчики в пристальных и спокойных глазах Савельева. Он глядит из-под синих очков, прикрепленных к широкополой войлочной шляпе. Тяжелые огненно-белые искры сыплются теперь вокруг девушки, гудят, мечутся, лопаются на лету, и все это ее не страшит.

«Да ведь это же наши люди! — думает она во сне. — Они чугун выпускают на третьей печи!..»

А люди все ближе, жар огня все сильней. Да ведь это она сама в черном стеганом ватнике сидит в высокой кабине мостового крана над литейным двором. Сейчас девушке нечего делать, но если отверстие летки закозлится и нужно будет пустить в ход тяжелый инструмент, горновой призовет ее, и она подаст ему руку помощи — цепь мостового крана.

Маленькая мордовская девушка улыбается во сне. Какой смешной сон! Увидеть во сне доменный цех, в котором она работает восьмой месяц, людей своей смены, себя самое в бешеном вихре брызжущего металла…

Резкий паровозный гудок будит девушку. Весеннее солнце сверкает в чисто выбеленной просторной комнате. Две кровати застелены, и в изголовьях, по мордовскому обычаю, поднимаются к потолку, в чистых белых наволочках, тугие, как поросята, двенадцать подушек — мал мала меньше. На двух других кроватях спят ее подруги. На стене висит нудий — национальный инструмент из тростниковой трубки и коровьего рога; на стуле валяется пулай — тяжелый набедренный пояс с медными монетами и пуговицами, нашитыми в несколько рядов: вчера был концерт самодеятельности во Дворце культуры.

Вот еще раз прокричал паровоз за окном. Тяжелые составы с коксом и рудой идут мимо окна по железнодорожной насыпи. Если приподняться с постели, то отсюда, из окна большого дома, где живет с подругами девушка, видны обширные заводские строения из красного кирпича, семь высоченных кирпичных труб мартеновского цеха, дымящие непрестанно, колошники домен, каупера.