Никакой магии - страница 11

Пожалуй, следовало сначала зайти домой, отпустить Кепплера и заодно обуться, ну да Бог с ним… Стояло чудесное майское утро, и ноги сами собой понесли Слоуна по главной улице. Где-то в ее конце маялись стреноженные мулы.

Кто-то подбросил им охапку сена, но когда Слоун освободил их от пут, бедняги потащили фургон к поилке Умные животные хорошо слушались узды. Пока мулы шли, Слоун привычной рукой ощупал их. Они были тощими, но не выглядели заморышами. Похоже, Нортон Ван Скай заботился о них лучше, чем о самом себе и внучке.

Надо было бы взглянуть на содержимое фургона, но Слоун махнул рукой, забрался на облучок, подождал, пока мулы напьются, и не торопясь поехал к участку.

— Куда тебе столько? — презрительно спросил Генри Фосдик, глядя на заваленный продуктами прилавок.

— На завтрак, — не моргнув глазом ответила Нерида.

Фосдик фыркнул и чуть не выругался. Дурой бы она была, если бы не воспользовалась такой возможностью. Хозяин ясно сказал: купи все, что нужно для хорошего завтрака. Пока лавочник составлял счет, Нерида складывала продукты в корзинку: огромный кусок бекона, дюжину яиц, муку, сахар, кофе, кварту свежих сливок в фарфоровом кувшине, кучу других припасов и баночку персикового джема.

Она схватилась за ручку, но услышала знакомый голос.

— Купила все? — спросил Слоун.

— Наверно…

Макдонох поднял корзину и ненароком коснулся руки девушки. Нериду словно током дернуло… Спустя мгновение странное ощущение прошло, но почему-то хотелось испытать его вновь. Она опомнилась и пошла вслед за хозяином.

Нерида шла к пансиону, куда увезли деда. Дома здесь были скромными, по большей части одно- и двухэтажными, но Нерида как завороженная смотрела на тщательно ухоженные дворы. Весенние первоцветы наполняли благоуханием прозрачный воздух. Она любила играть в саду, пока не стала работать вместе с матерью… Нерида тряхнула головой, отгоняя неуместные воспоминания.

А вот и дом Салли Катберт! Все в точности: большое здание на углу, с двумя широкими верандами. В ярком утреннем свете оно казалось отмытым добела. Нерида нервно пригладила волосы и ступила на вымощенную плитами дорожку, тянувшуюся от ограды до фигурного крыльца.

Дверь открыла хозяйка. Представляться не понадобилось.

— Должно быть, ты внучка мистера Ван Ская? Проходи, он будет рад. — Салли впустила Нериду и продолжила: — Тут самое тихое место в городе, идеальное для больного человека. Мой покойный муж был военным врачом, так что я немного смыслю в медицине. Твоему дедушке обеспечен хороший уход.

Нерида слушала вдову вполуха. Она думала о том, во сколько обойдется этот «хороший уход». Денег у нее не было, да и быть не могло.

Вслед за миссис Катберт она прошла по коридору и оказалась в маленькой светлой комнате. Нортон лежал на широкой кровати. Казалось, старик дремлет, но когда миссис Катберт деликатно постучала в дверь, он поднял голову.

— Доктор велел ему побольше спать, — прошептала она.

Нортон насмешливо фыркнул.

— И вовсе я не сплю, миссис Катберт, а отдыхаю.

— Можно мне побыть с ним вдвоем? — тяжело вздохнув, спросила Нерида.

Вдова понимающе улыбнулась.

— Конечно, дитя мое. Но не утомляй его, а самое главное — постарайся не расстраивать.

— Попробую, — неуверенно пообещала девушка.

Она подождала, пока миссис Катберт закрыла за собой дверь, а затем нерешительно шагнула к кровати. У окна стоял стул, но Нерида с первого взгляда решила, что не станет пачкать парчовое сиденье. Да и визит ее надолго не затянется.

Нортон не дал ей собраться с мыслями.

— Живо забирай меня отсюда!

— Ты же здесь всего несколько часов, а у тебя сердце…

— Начхать! Я не собираюсь валяться здесь и позволять этой бабе грабить меня!

— Было бы что грабить! — парировала Нерида. — Денег у тебя нет, так что можешь не волноваться. Это моя забота.

Нортон протестующе замахал руками. На нем была почти новая ночная рубашка. Оставалось надеяться, что это наследство покойного доктора Катберта, и за нее не придется платить.

— В фургоне есть деньги. В последний раз я неплохо заработал. Больше десяти долларов.

— Десять долларов! Тогда зачем же ты крал продукты? Ведь можно было заплатить.