Никогда не говори «Никогда» - страница 3

Камерон

Я всегда сижу в конце класса, потому что так гораздо легче наблюдать за девушками. Уже через пять минут после начала лекции, они легко отвлекают меня, отбрасывая волосы и шурша у своих ртов карандашами. Похоже, выпускной год пройдет незаметно — полгода уже позади, не за горами и колледж.

Я сижу на своем обычном месте, ожидая, когда горстка красоток провальсируют в своих коротких юбках и маленьких топах в облипку, когда входит она. Я никогда ее раньше не видел, и она застает меня врасплох. Настолько, насколько это вообще возможно, я сажусь за партой прямо. Парты в средней школе не предназначены для моих шести футов двух дюймов[2], поэтому, если я не опираюсь вперед, то мои колени упираются в крышку стола.

Я вкратце изучаю ее, пока она двигается в конец класса, и могу сказать, что она, безусловно, отличается от среднестатистической девушки из Нейпервилля, к которым я привык. Понятия не имею, кто она, что странно, потому что уже январь, и никто не упоминал о новой девушке. Когда она присаживается прямо передо мной, мне тяжело не заметить, насколько она красива. Она в джинсах и сочетающейся черной футболке. Она носит слишком много серебряных колец: по одному почти на каждом пальце. Когда она поднимает волосы и стягивает их резинкой, то я не могу не заметить на ее затылке татуировку. Маленькую, в форме сердца с проходящей через него изогнутой линией. Это напоминает мне об ожерельях, что носили девушки, когда были маленькими: разбитые на две части сердца, означающие «лучшие друзья навсегда».

Я хочу поговорить с ней, мне нужно узнать имя этой девушки.

Прежде чем потерять самообладание, я быстро хлопаю ее по плечу. Почему-то она совсем не похожа на других.

— Эй, я Камерон. Ты новенькая, да?

Она оборачивается.

— Хм, да. Как ты догадался?

Хмм. Это не тот ответ, который я надеялся услышать.

— Я не видел тебя раньше, вот и все.

Слышу, как закрывается дверь. Не смотрю, но слышу, что миссис МакЛафлин начинает лекцию о Французской революции. Я игнорирую ее.

Мне все еще интересно.

— И как тебя зовут?

Она смотрит на меня так, будто я либо наскучил ей, либо надоел. Не могу сказать, что из этого правда, может, и то, и то.

— Кэт. Еще вопросы или я могу приступить к уроку? — говорит она и поворачивается ко мне спиной.

— Отлично, я просто пытался быть милым.

Когда она оборачивается, я не могу не заметить, как здорово она пахнет. Как корица с ванилью.

Боже, кто она, черт возьми? Она достаточно симпатична, чтобы ее трахнуть. Но я не позволю ей добраться до меня; есть много девушек, которые умрут, чтобы урвать от меня кусочек. Девушки любят плохих парней, но мой скейтборд тоже очень даже хорош.

Это долгий урок; хоть она и прячет от меня лицо, трудно устоять и не глазеть на нее. Ее джинсы и черная рокерская футболка в выгодном свете показывают ее красивое тело. Хоть она, кажется, и сделана изо льда, она заставляет меня хотеть немного большего. Когда раздается звонок, она практически выбегает из класса, прежде чем я могу с ней заговорить. Все еще сбитый с толку этой новой девушкой Кэт, я выхожу из класса. Что это за имя такое? Макс — мой лучший друг, и я направляюсь к нему вниз по коридору. Мы с Максом дружим с шестого класса; с тех пор, как оба начали питать любовь к музыке, мы почти неразлучны. Для своих семнадцати лет он удивительный барабанщик, и я хорошо пристроился со своим вокалом и гитарой. В девятом классе мы сформировали маленькую группу и регулярно репетируем в чьем-то гараже.

— Чувак, видел эту новую цыпочку? — спрашиваю я.

— Да, а что? Кто она?

— Ее зовут Кэт, в какой-то степени она симпатичная.

— Я не очень хорошо ее рассмотрел, но в следующий раз точно оценю, — подмигивает Макс и смеется.

— Что? – спрашиваю я.

— Чувак, за тобой бегает с десяток чертовски горячих цыпочек, а ты думаешь, что она симпатичная? — он подчеркивает слово «симпатичная».

— Забудь, что я говорил о ней, не важно. Увидимся после пятого урока, я умираю с голоду.

Спустя два урока мы направляемся в кафетерий, куда, кроме нас, несется еще как минимум двести людей, но она там одна, сидит в одиночестве. Не могу не думать, насколько это смело; я никогда не сидел один и даже не могу представить, каково это. Но ей, похоже, все равно. Из-за того, как она одета, и ее черных волос, выделяющихся среди почти всей комнаты крашеных блондинок, ее легко найти.