Никогда тебя не отпущу - страница 16

– Мы должны установить в доме охранную систему, – сказал он. – В последнее время так часто взламывают жилища. Лучше это организовать так, чтобы я мог проверять камеры, будучи на работе.

Я посмотрела на него, подумала о камерах, целый день следящих за мной и всюду меня преследующих. Его рука сильнее прижалась к моему животу, и я содрогнулась от этого резкого давления.

– Ладно, – сказала я. – Если ты этого хочешь.

Декабрь 2016 г.

Я захожу домой и вижу Софи, которая устроилась на полу в гостиной и рисует. В детстве она была одержима рисованием. Помню, как она стояла перед мольбертом, который сделал для нее Эндрю: щечки в краске, в руках крепко держит кисточку и наносит на холст размашистые фиолетовые линии.

– Смотри, мамочка! Это ты!

С тех пор как она пошла в школу, краски стали ее жизнью. Она может неделями работать над одной зарисовкой – то уныние, то блаженная нега отражаются на ее лице. Я нахожу ее каракули на листках, лежащих возле телефона, на нашей почте, на страницах газет и журналов. Я начала прятать их в коробку. Иногда я достаю их и рассматриваю эти линии, эти изгибы каждого взмаха пера. Я люблю сияние ее сознания, люблю ее фантазию. Мир, где феи превращаются в деревья, а рыбки в птичек, где ларцы становятся цветочками, крыльями, гномами и драконами.

Иногда меня беспокоит увиденное: череп с разбитым сердцем, горящая шина, рога дьявола, грустный клоун, реки слез. Когда я спрашиваю, что все это значит, она просто пожимает плечами.

– Я не задумываюсь над этим. Они сами выходят из-под моих пальцев.

В Софи все экспрессивное – речь, лицо, движения рук во время разговора. Она больше похожа на Эндрю, чем на меня, но манеры у нее свои собственные. Она носит туники, узорчатые леггинсы и шарфы, красит волосы в розовые, синие и бирюзовые оттенки. На этой неделе они фиолетовые, что подчеркивает ее большие зеленые глаза. У нее мои формы. Мы маленькие, но сильные. Бегаем быстро.

Когда я сказала, что Эндрю вышел из тюрьмы, она замолчала, а потом спросила:

– И что с того? Он же говорил своему адвокату, что оставит нас в покое, ведь так?

Его адвокат звонил моему после развода: «Эндрю желает Линдси всего хорошего и больше не будет ее беспокоить». Он также выслал чек на крупную сумму, в качестве поддержки Софи. Я не тратила эти средства, а положила их на сберегательный счет в банке.

– Нам отныне нужно быть чрезвычайно осторожными, – сказала я.

– Мы ему больше не нужны, – утверждала она.

– Ты важна для меня. Будь осторожна, хорошо? Скажи мне, если увидишь его.

– Я даже не знаю, как он сейчас выглядит. – Моя настойчивость вывела ее из себя, и я надеялась, что она права и моя тревога напрасна.

Теперь я знаю: Эндрю просто затаился.

Я беру подушку с дивана и ложусь рядом с ней:

– Как твоя прогулка?

– Все отлично. – Она смотрит на меня. – Как твоя работа? Спина снова болит?

– Я приняла ибупрофен.

– Тебе бы на йогу. Должно помочь.

Иногда она набирает для меня ванну или делает массаж ног с лавандовым маслом, ворча, что мне нужно сменить работу. Она не понимает, что я получаю удовольствие от уборки. Мой мозг парит, пока я чищу, мою, расставляю все по местам. Все успокаивается во мне, и я чувствую удовлетворение и блаженство, даже гордость, когда закрываю за собой дверь клиента. Это здорово, что у меня свой собственный бизнес, что я независима и могу обеспечить себя и свою дочь.

Я пыталась объяснить Софи, что уборка для меня то же самое, что для нее искусство, но она лишь отвечала:

– И что ты собираешься делать, когда состаришься? Ты должна подумать о пенсии, мама.

А я говорила ей, что она и есть мой план выхода на пенсию, на что она просто улыбалась и крепко меня обнимала. Может, кто-то и скажет, что наши жизни слишком переплетены, настолько смешались, что между ними стерлись границы, ну и черт с ними. Это мое дело.

– Я должна кое-что тебе сказать, – заявляю я.

Нам не раз приходилось говорить серьезно, чаще, чем положено ребенку, но я не знаю, с чего начать этот разговор.

Она косится на меня:

– Ты порвала с Грегом?

– Что? Нет.

Я замечаю, что она беспокоится по этому поводу, и понимаю, что в другой раз нужно будет поговорить еще и об этом. Он явно ей нравится, но у нас с Грегом свободные отношения. Надеюсь, она не слишком привязалась к нему.