Никто не скажет правды - страница 51

— У тебя влиятельные друзья. Мог бы попросить политического убежища.

— И не факт, что получил бы. К тому же, это не выход. Я должен это прекратить.

Яна вздохнула, села напротив собеседника.

— Не хочешь рассказать?

— Нет.

— Почему? Если это благородное желание спасти мне жизнь, так поздно уже.

— Лучше остановись сейчас. Вернись домой и сделай вид, что тебя выкрал Днкмар, чтобы узнать, где княжна. Уверен, он не откажется подтвердить. Если у меня не получится, хоть какой-то шанс.

— Нет уж, я хочу разобраться в происходящем до конца.

Тьер нахмурился.

— Откуда это? — спросил он, указав на запястье Яны. Там красовался наливающийся цветом свежий синяк. Очевидные следы чьих-то пальцев. Лис пожала плечами.

— Не заметила, кто из вас постарался.

— Свежий.

— Я, конечно, ценю внезапно проснувшуюся заботу, — протянула Яна. — Но смахивает это на попытку уйти от разговора.

Тьер не выдержал и улыбнулся.

— Не без этого. Извини. Не могу смотреть спокойно. Меня это… злит.

— С чего бы?

— Сам не знаю. Понимаю, что не мне о таком говорить после всего.

— Я, видишь ли, тоже зла на тебя за Дерека… Это определенно попытка сменить тему.

— Не только. Почему ты считаешь, что я не могу беспокоиться? — спросил Тьер.

— Ну… хотя бы потому, что человек, который беспокоился бы в данной ситуации, продолжил бы отговаривать меня идти на встречу. А ты этого не делаешь, — усмехнулась Яна.

Тьер молча смотрел на нее со странным выражением. Будто на что-то решался. Лис надеялась, что он все же что-нибудь да расскажет. Но не тут-то было. Беглый разведчик так больше и не произнес ни слова. Просто встал и ушел в другую комнату.

Яна посмотрела на синяки на запястье. Да уж, кто бы мог подумать!

— Так почему ты все же идешь? — послышался голос князя. Лаллец стоял в дверном проеме, сложив руки на груди. Весь такой гордый и независимый. Вроде как снизошел до разговора.

— Потому что там будет моя напарница. И я не привыкла оставлять дело на полпути.

Князь качнул головой. Сообщил:

— Он тоже. Было странно узнать, что его обвиняют в предательстве. И все же, то, что не сказал он, скажу я: вам лучше не ходить на встречу. Я сам пригляжу за ним.

— Это определенно не будет лишним.

— Да. Мне не нравится его состояние. И ваше тоже. Хоть Яшма и сказала, что на вас старый отпечаток вмешательства, и у вас есть защита, в какой-то мере похожая на ту, что создал для себя Шелл, я вижу и другое. Попытку атаки.

— О, да! Княжна пыталась придушить меня незадолго до вашего появления…

— Она, видимо, стыдилась этого и не смогла прислушаться к вам лучше.

— Но что это за вмешательство, вы сказать не можете?

Князь отрицательно качнул головой.

— Ну, тогда пока закроем тему.

Интересно, есть ли в окружении Красса человек, способный к ментальному воздействию?

Посольский дворец был построен после признания за Кирином статуса свободной планеты. Редкие явления каких-нибудь представителей с Земли, вроде министра Асеня, проходили именно в Посольском дворце. Как символ того, что Земле тоже нужно участвовать в переговорах, если они хотят что-то предложить Кирину. Свобода не опровергалась Федерацией, пока платились налоги. Хотя вопрос о том, чтобы вернуть Кирину статус тюремной колонии с обязательными поставками руды (вместо закупок ее по рыночным ценам) поднимались неоднократно; но каждый раз проваливались. Кирин — не Марс, и расположен далеко от столицы Федерации.

Журналисты собрались у дворца задолго до появления министра, но пропуска на переговоры пока никто не получил, что вызывало недовольство и пока вполне вежливые намеки по поводу нарушения конституционного права граждан на свободу информации. Конечно, министру придется выступить. Но сначала нужно было решить пикантный межпланетный вопрос, который наверняка будет основанием требовать от князя уступок. Условно Увертюр (поскольку цивилизации на самой планете на момент присоединения не было) все еще находился в пределах Федерации. Но колонизировать планету так и не решились. Слишком резко реагировала межпланетная общественность. Да и в самой Федерации в свое время прошла весьма агрессивная антикампания с броскими лозунгами: «Хотите жить на кладбище?!»