Нина Горланова в Журнальном зале 2007-2011 - страница 12

Так что в семье даже обрадовались, что у Кати бедный жених. Богатому-то нужно в рот смотреть! А нет такой привычки. И уж негде взять...

Мама Кати была при этом дипломированной артисткой. Но диплом ей пригодился только один раз — родители разведенные встретились и отметили окончание “Щуки”. “Вхожу домой — сидят за бутылочкой вина! А дело все в том, что у них нет высшего образования, вот и рады, что я получила. Уж диссертацию, что ли, написать, чтоб они еще раз встретились? Но не написала”.

А папа Кати хорошим был актером (любимая история, как его — известного актера — однажды не узнали в роли старика. “Ведь это же такой комплимент!”).

В общем, вот так, друзья, бывает в жизни: два родителя, два актера не разгадали третьего. Катин-то жених оказался богат! Даже очень! Он просто проверял: не ради ли денег выходит за него невеста.

Когда он признался — за пять минут до регистрации, что папа — директор завода, Катя ему отказала. Да-да, убежала из-под венца. Она сказала своим:

— Если он проверяет, значит, не успокоится, будет проверять всю жизнь...

Очень короткие рассказы

Мальчик говорил девочке-соседке: “У меня папа — майор, а у тебя мама — дворник!” Прошло тридцать лет. Девочка выросла и однажды ответила ему: “А теперь я — майор милиции, а ты — дворник”.

* * *

— Он всегда уткнется носом мне в подмышку. Думаю: чего он там ищет? Потом выяснилось, что диплом у него по Бунину. И человек проверяет: бывает ли “ВЕРБНЫЙ” запах подмышек у молодых девушек. Это чисто литературный подход... Потом он бросил меня, нашел десятиклассницу, малолетку совсем. Вы думаете что: диссертация у него по “Лолите” Набокова? Диссертация у него по постмодернизму...

* * *

Возле почты женщина продавала фиалки — 2 горшка, и в обоих цветы такой венок изобразили — роскошный! Я спросила: почему они у нее так великолепно и щедро цветут, а у меня дома — не так уж... Она подняла фиалки и ответила:

— Видите, какие маленькие горшки! В больших они только жируют, а в маленьких цветут вовсю.

“Так же и у меня, — подумала я. — Пока живу в тесноте, пишу, а жила бы в большой квартире, все бы только жировала — ванну, например, принимала бы по 3 раза в день и пр.”.

* * *

Если она рассказывает, то только так:

— Я купила подушечку надувную! Это называется: плавать в Турцию. Далеко заплывала (в Черном море).

Если она покупала кольцо за сто рублей, то говорила, что — за тысячу долларов. Ну и кончилось тем, что напали на нее, кольцо сняли, спасибо, что только побили...

* * *

— На рыбалке я смотрю: подходят мужики-охотники к рыбаку: зверя убили, выпей с нами, ты наш талисман — как стоишь, у нас добыча обязательно. А я ранее прикормил лису. И она вышла с лисятами за рыбой. Охотники схватились за ружья! Я им говорю: не троньте лису — это мой талисман!

* * *

— Я пришла на презентацию в таком потрясении от коварства! Мне не вернули долг — 10 тысяч рублей! И оказалось, что я села между двумя Витями! Они сказали: загадывай желание. И я загадала: чтоб наяву увидеться с другом юности, который вот уже полгода звонит мне каждый вечер из Америки! А лишь после я вспомнила, что у меня такая проблема — с деньгами...

* * *

Он жил в Рязани, там его арестовали в 1938 году за детскую коляску. Обвинили в буржуазном разложении. Выпустили потом, но коляску не вернули. Она — впрочем — уже была не нужна, ребенок вырос за эти 7 лет.

* * *

Мальчику четырех лет подарили котенка, он очень его полюбил, много тискал, отец сказал:

— Если будешь обижать котенка, я скажу его папе, и он тебе задаст жару.

Мальчик весь день молчал, а вечером сказал воинственным голосом:

— Ладно, зови его папу!

* * *

— А мой отец работал жестянщиком, он говорил, что милиция всегда его защитит (в маленьком городке Александровске), потому что он всем им сварил по самогонному аппарату. Но когда его убили (отобрали зарплату), милиция сделала заключение, что умер от своих болезней, хотя в трех местах была проломлена голова... вот и защитили, вот и самогонные аппараты, вот и милиция... Страшно! Гоголевские времена настали! (Повторяет эту фразу несколько раз.)

Если б остался жив, то защитили бы, я думаю, а так что — лишняя работа... а человека не оживить... они думали.