Нина Горланова в Журнальном зале 2012- ЖЖ апрель- август 2012 - страница 7

стр.

Алекс резко катапультировался в явь. Сидя на кровати, подышал, успокаивая бубнящее сердце. Ни в какую.

Сон был настолько реальный! Только что у декоративного граната, который рос в их доме, во сне не три, а два гранатика болтались…

Начали сниться сны шпиона, подумал он. Но спутник не может ничего ночью увидеть! А вдруг? Наука так быстро идет вперед.

А, вот в чем дело! В последнюю встречу с Майком в кафе Алексу показалось: бармен с лицом умного пуделя что-то заподозрил…

А однажды ночью, завывая сиреной, что-то испугало Алекса и Анну. Они вскочили, но оказалось, что новый китайский пылесос сам включился и стал работать. И снова мысли были про то, что пора идти с повинной… Кажется, пора. А то вон прочел: ребята из “Моссада” вогнали пулю в мозг ученого, который хотел построить стратосферную пушку в одной авторитарной стране…

Пытался разглядеть фольгу над кабинами машин: может — есть все-таки экраны? И ночью спутнику их не увидеть!

Но все равно он устал оглядываться и лгать про завербованных людей…

Написал на всякий случай прощальное письмо жене. Положил в “Фауста”, который был тоже из дядиной библиотеки.

Очередную встречу Майк назначил в лесу.

— Приходите в семь утра и с корзинкой — якобы мы по грибы. А то вы все время бледнеете при виде меня… на людях.

В лесу их обнял прекрасный денек, тут и там уже подсвеченный желтеющими листьями. Но, когда выходили из леса, унося с собой шар лесного запаха, дорогу преградили полицейские. Алекс попытался мгновенно отключиться от страха: вообразил в руке пульт, который вырубает все плохое. Но полицейские просто осмотрели и обнюхали каждый гриб в корзинках, сверяясь со своим справочником. Не все грибы оказались доброкачественными — кое-что было выброшено. И их с миром отпустили. У ног полицейских слабо светились кучи бледных поганок.

Иду сдаваться! Все! Завтра же. А вдруг… родина скажет: молодец, продолжай эту игру? Дезинформируй врагов, а нужные цифры мы будем тебе подсказывать и нужные суммы платить.

Но родина, умница, поступила как надо. Только скрыла, что Алекс сам сдался:

— В общем так. В СМИ пройдет якобы утечка, что это мы вас доблестно разоблачили. Фамилию даем и фотографию! В разных таблоидах — разные фотографии. Это вас спасет от мести тех, кто стоит за Майком.

— Но если фотографии будут… то вы Майка уже не найдете! Он скроется навсегда.

— А гарантий нет в любом случае, что схватим его. Зато (добродушное подмигивание) — если мы раскроем хотя бы одного — получим и ордена, и внеочередные звания.

Да, так и есть: каждый любит родину согласно своему бизнес-плану… Как говаривал отец Алекса: человек человеку — инопланетянин, друг друга-то не можем понять, зачем нам еще искать непонятный разум в космосе…

Но вдруг случилась неувязка, и прокурор потребовал двадцать лет! “Так не говорил Заратустра”, стучало в мозгу Алекса. Однако быстро начали упирать на сотрудничество с родной контрразведкой и в конце концов дали два года условно.

Жизнь приятно заскользила у Алекса между пальцами, как шелк.

Утечки опять же были грамотные: появились его портреты в четырех таблоидах. Пришел вежливый запрос из Голливуда с намеками на будущие блага: не хотите ли дать некоторые детали нашему сценаристу? Да хочу, с удовольствием, но через двадцать лет.

На горизонте вдруг появилась и родная племянница Алекса:

— Вот деньги привезла. У вас долги за адвоката?

Каждая часть тела у нее словно возведена на пьедестал. Она протянула им чек, подергивая свежерассеченной бровью:

— Чтоб все у вас было хорошо и ноги в тепле!

Письмо жене, заготовленное ранее, он хотел уничтожить. Но в Гёте его не оказалось. Неужели положил в Шекспира? Перетряс все тома стратфордского гения — по нулям.

— Что ты ищешь? — спросила Анна.

— Да так, пустяк.

— Может, какое-нибудь письмо?


15 января 2012 г.

Пермь


Source URL: http://magazines.russ.ru/znamia/2012/10/g7-pr.html


* * *





о теории всего и обо всем

ngorlanova April 8th, 2012

Вчера были дорогие наши друзья Танечка и Игорь. И пять часов застолья пролетели, как один миг!!!

- Это не коньяк, а трактат. (Слава о «Черном аисте»)