Нити Магии - страница 25

— Давно берег, чтобы выпить с Салимом, после того как он выражался: «сделает открытие тысячелетия, что перевернет весь мир и покажет этим синекожим ублюдкам, что люди тоже могут стать сильнейшими магами,» — сказал мне, глядя в пол, дварф. И тут я заметил, что в уголках его глаз начинает блестеть. — Прости старика, что набросился на тебя. Как я мог поверить, что этот идиот умер. Мы же с ним уже пару десятков лет дружим с момента, как он начал появляться в этом лесу. Кроме него никого тут не было. Он же мне и амулеты разные мастерил за просто так, а в городе они стоят бешеных денег. Сколько мы вечеров провели, распивая разное. Эх… Что же мне теперь делать-то… Салим, как ж ты мог… — шепотом произнес он последнюю фразу. И его плечи стали подрагивать. Я почувствовал, как по дому разлилась почти ощутимая тоска.

— Но Салим ушел, как сам захотел, и его проект удался, — и тут мой взгляд зацепился за последние строчки листа, который я показывал моему оппоненту. Салим просил сообщить о своей смерти одному дварфу, живущему в полутора днях пути от дома на север. Этого дварфа звали… — Так что, Гизли, не стоит так сильно горевать. Салим не хотел бы этого.

— Откуда ты… А да, точно… ученик. Ну хоть смог этот книжный червь сделать свою дрянное открытие? — не чокаясь, выпил залпом Гизли свою кружку.

— Да, смог, — поддержал я его, выпив свою.

— Что он хотел сделать-то? Можешь объяснить простым языком? А то сколько я не просил рассказать, что хочет сделать Салим, он пускался в такие сложные слова, что у меня между ушами кипело, — попросил меня он и достал из шкафа пару банок соленьев и тарелку закусок. Я понял, что я тут задержусь, ведь дождь за окном и не собирался утихать.

— Ну… он хотел понять возможности барьера мира и призвать разумную сущность из-за его пределов. Многие годы он потратил на проведение экспериментов и вычислений, но из-за пожирающей его болезни ему пришлось поспешить. Но я точно могу сказать, его эксперимент удался, и умер Салим с улыбкой на губах. Я его похоронил возле его дома, — рассказывал я, отказавшись от настойки и попросив что-нибудь прохладное.

— Вот он прохвост старый. Такие в мире редко рождаются. Ладно, помянем его еще раз! Слушай, а что или кого он призвал, то? Ты сказал, что у него все получилось, хоть и с печальным исходом, — последняя часть фразы была уже тише и грустнее, чем начало.

— А вот это… Секрет, нужный для безопасности и тебя, и меня, того, что призвал Салим, — очень уклончиво ответил я и заметил, что начало распогоживаться.

— Все вы маги одинаковые, ничего не можете нормально объяснить, — Гизли посмотрел на меня с небольшим упреком.

— Пора мне в путь. Мне нужно как можно скорее добраться до Рикларка, а потом отправиться на другой континент. Может, как-нибудь еще увидимся, — начал прощаться, закидывая свою поклажу за спину.

— Да, хорошая драчка была. Хороший ты парень. Надеюсь, ты не посрамишь имя Салима. Где ты говоришь его похоронил? — и я рассказал, где именно это сделал. После этого Гизли дал мне несколько советов по поводу местных зверей и растений, и мы тепло распрощались.

Я уже не застал, как небольшой дварф, сидя у могилы его давнего друга, распивал свою настойку, которую готовил только для себя и друга, лежавшего теперь в земле, и костерил его на все лады, словами, которые только знал. Не застал, как этот дварф положил на могилу мага бутылку этой настойки, в которой были самые любимые ягоды и растения мага. И не застал, как этот самый дварф, который прошел через годы наемничества и потерявший множество друзей, горевал над могилой своего последнего друга.

Однако, я продолжал свой путь. Потихоньку солнце клонилось к закату и, Мара должна была уже очнуться и рассказать, какого типа я маг. Надеюсь, что я буду хоть и не суперсильным, но хотя бы средним магом, но она молчала, как партизан. На моем пути оказались развалины какого-то здания, в которых и решил обосноваться. Проверив руины на наличие разных тварей, я расположился у почти целой стены. Как только я достал из рюкзака на свет немного припасов на ужин, моей трапезе решили помешать. Это была пара диких помесей волка и броненосца. Зрелище было еще то. Один из этих броневолков подпирал бок другого поменьше, и маленький был очень плох. Здоровый зверь устрашающе рыкнул на меня, но я почему-то не испугался, а, наоборот, спокойно достал из рюкзака тушку какой-то птицы и кинул к ногам волков и сказал: