Ночь Мстителя - страница 10
— Ты нашел меня, — сказала она и улыбнулась. — Я очень надеялась, что ты сможешь это сделать.
Она повернулась и показала мне красивое сари, которое было на ней. Рука и плечо из под мягкой, нежной синей блузки были видны, но большую часть их скрывал шарф, свисавший с ее левого плеча и заправленный под правую руку. Это был шелковый платок сотен цветов с замысловатым узором по подолу и кое-где фигурками, вышитыми вручную по шелку. Сари развевалось по полу. «Красивы… и женщина, и сари».
Она улыбнулась и посмотрела на меня своими карими глазами.
— А вы, сэр, хорошо и дорого одеты, но пистолет виден у вас из-под левой руки. Все ли американские производители фейерверков носят оружие?
Я рассмеялся, чтобы скрыть свое удивление. Большинство опытных глаз не могут обнаружить Вильгельмину, потому что она утопает в моей куртке. Но эту куртку дал мне Хоук, и она была не так хорошо скроена, как моя.
«В чужой стране никогда не знаешь, чего ожидать».
Чони не стала уточнять. Она окинула комнату взмахом руки. — Что вы думаете о моей комнате?
Это была захватывающая комната. Помесь плохих модемов и поп-арта с оттенком черного юмора. Я так и сказал, она нахмурилась.
«Не будь жестоким, ты должен быть добр ко мне».
'Почему?'
«Вот как иначе произвести впечатление на женщину».
— Почему я должен произвести на тебя впечатление?
«Всем известно, что американские мужчины пытаются соблазнить каждую встречную женщину».
Она кивнула кому-то, кого я не видел, и провела меня к складным стеклянным дверям, которые открывались на приятный балкон. Там росли цветы, небольшие кустарники и дерево. Хотя я вошел на первый этаж, мы были теперь на втором этаже, с видом на реку. Под собой я увидел желтые языки пламени маленьких костров.
— Похороны, — объяснил Чоени. — Это место кремации у притока Ганга, реки Хугли.
Мне было интересно, выполняет ли сейчас Чоени задание, знает ли она, кто я на самом деле, и знает ли она что-нибудь о нападении на магазин той ночью. Она ничего не сказала. «Семья относит тело к реке для очищения», — сказала она. «Тогда сын раздробит череп».
— Череп разбивают? — недоверчиво спросил я. — У трупа?
«Естественно; надо освободить душу до того, как тело будет сожжено».
— А пепел?
— Его бросают в реку Домы, каста, которая занимается кремацией для нас. После просеивания пепла на обнаружение золотых колец и тому подобного. Так они обеспечивают себе средства к существованию».
Затем она повернулась и взяла стакан хереса у слуги, подошедшего к нам с подносом. Я сделал глоток и обнаружил, что это превосходный херес.
Вскоре служанка вернулась и объявила, что еда подана. Я ожидал фантастической индийской еды, много риса и карри, но, как сказала Чоени, мы поели, как сельские жители. Еда была почти скудной, несмотря на тарелки с золотой каймой и столовые приборы из дорогого серебра.
'Кабачок,' — сказала она, когда я ел зеленый овощ.
«И чапати», — добавила она, когда я проткнул вилкой плоскую булочку в форме блина. Был чечевичный соус с рисом и несколько кусков козьего мяса, но вряд ли это была роскошная еда, которую я ожидал в таком доме, как ее.
Чоени объяснил: «Эта простая еда сельских жителей напоминает мне, что я ничего не заработала. Без богатства моего отца… — Она замолчала и подняла глаза. "Вы понимаете это?" она спросила.
Я кивнул. Бедность, нищета, смерть, которые ежедневно гуляли по улицам Калькутты, подчеркивали ее слова. Я надеялся, что этот вдумчивая, красивая женщина была на нашей стороне.
После ужина мы пошли в гостиную, и она включила стереозвук. Музыка была восточной, хотя я не думаю, что она ожидала, что я оценю диссонансы барабанов, тарелок и звучание шарманки.
«Мне интересно узнать насчет тебя», — сказала она, стоя напротив меня, скромно скрестив руки на груди. «Мне любопытен мужчина, который идет на все, чтобы встретить женщину, которую он никогда не видел, мужчина, который также носит оружие».
— Ты и сама не совсем прозрачна, — сказал я. «Большинство красивых женщин проигнорировали бы такую неуклюжую попытку заинтересовать их».
Она рассмеялась и прошла мимо меня к встроенному бару через всю комнату.