Ночь распахнутых дверей - страница 15

   - Знаете, где я был? Сегодня я побывал на другой планете, хотя я никакой не космонавт. Кроме того, мне встретилась куча монстров, которые чувствуют здесь себя как дома, свободно разгуливая взад-вперед. Ваш город превратился во что-то непонятное, дядь Дим, а вам весело. Вам это кажется забавным? Может, скажете, в конце концов, что происходит?!

   Старик поднял со скамейки ружье и навел на стоящего в дверях парня.

   - Ты думаешь, я не догадался, кто ты есть такой на самом деле? Да все стало ясно уже когда ты произнес это "БИИАЯ". Думаешь, ты, засланный вонючий казачок, можешь вот так спокойно морочить голову кому бы то ни было? Когда я позвал тебя на квартиру, ты бы мог спокойно отказаться, но это все равно бы ничего не изменило. Ты по-любому пришел бы сюда. Пришел бы, для того чтобы выведать нужную тебе информацию, а затем прикончить меня, как несколько лет назад ты расправился с моей женой. Кстати сердце у нее было здоровое, но думаю, ты сам это знал, гаденыш. Ты и другие подобные тебе головастики у...бищные - вы застали врасплох меня и мою жену. Застали врасплох, хотя мы никому не делали ничего плохого. Так нет же - надо было спуститься со своих сраных небес и убить ее! Зачем ты пришел теперь? Мало было прошлого раза? Вновь крови захотелось отведать? Ты вновь здесь, чтобы шпионить, похищать и убивать. Вы все так делаете. Пользуетесь случаем, пока двери остаются распахнутыми. Ну, чего же ты ждешь? Попробуй, выброси щупальца или покажи зубки. Только знай, что это будет последним, что ты сделаешь в своей жизни.

   - Да ты, бать, видно совсем того... Не знаю, что там тебе пригрезилось и о чем ты толкуешь, но я на сто процентов не тот, кем ты меня считаешь. - Бережной вытащил из-за пояса пистолет и направил его на старика. - У меня нет щупалец, а лишь две руки и ноги. Кровь у меня обычная, человеческая.

   Он ненадолго замолчал, глядя в глаза старику, по-прежнему держащему своего постояльца на прицеле, а затем продолжил:

   - Да, я не тот, за кого себя выдавал. Не из какого я не из научного института. Но приехал я сюда не просто так. Не знаю, что там произошло с вами и вашей женой, но если она погибла, я вам сочувствую. Сочувствую искренне. Я из детективного агентства и слежу за влюбленной парой, что морочит голову одному крупному бизнесмену. Он - то меня и нанял. Расследование я веду, конечно, более прозаичное, нежели дело о вторжении марсиан. Но это чистая правда - я здесь по делу. Я мог бы остановиться у кого-нибудь другого или в каком-нибудь отеле - сути дела бы это не изменило.

   - А что, раньше сказать было нельзя? Зачем это дерьмо про ученого?

   - Затем что я не хотел совершать ошибок. В моей практике уже были такие случаи, когда надежные люди оказывались стукачами. Что, если бы вы знали тех людей и могли сообщить им о моем приезде? Вообще, если честно, я понял, что поездочка оказалась веселой, когда вчера сбил бродягу в переулке, а потом он превратился в то, что я в детстве видел только в страшных снах. Потом я встретил вас и, проследив вашу реакцию на приезд сотрудника так называемого БИИАЯ, понял, что вам едва ли можно доверять. Хоть вы и ловко увиливаете от ответов на прямые вопросы, все же выдали себя с головой. Вы прекрасно знаете, что здесь происходит и видно, что вам тошно от этого. Не хотите об этом говорить? Хрен с вами! Это ваше дело. Вопрос в другом - зачем вы позвали меня к себе домой? Убить? Застрелить из ружья? Можно ведь было сразу это сделать и не отпускать на эту долбанную ночную охоту, потому как то, что я пережил сегодня, останется со мной и будет преследовать всю оставшуюся жизнь. Или ты, старый урод, любишь издеваться над другими? Можешь стрелять из своей поганой самодельной бондуры. Я ухожу отсюда. Хрен с тобой, подавись!

   Он убрал пистолет. На лбу проступило несколько капель пота. В глазах стояло презрение, но не к старику, а, скорее, к Галичу и его жене. Презрение за то, что из-за их житейских разборок ему пришлось столкнуться с тем, с чем он не согласился бы сталкиваться ни за что на свете. И дело не только в возвратившихся из прошлого и вновь пережитых переживаниях за собственного брата и в страшилищах из другого мира. Впервые в жизни его вынудили прикоснуться к истинному злу, почувствовать его мерзкую пульсацию, ощутить тяжбу его крепких оков и гипнотическую туманность его бездонных ледяных очей. Вынудили не глазеть на прикрывающую это самое зло маску, которая преследует обычного человека каждый божий день, а заглянуть за нее. Сорвать ее и встретиться с ликом ужаса.