Ночь, сон, смерть и звезды - страница 22
А вот на Тома Маккларена, высокого стройного красавца (сейчас он немного нарастил подкожный жирок) с шевелюрой песочного цвета, под сорок (Вирджил часто украдкой на него посматривал), достаточно было взглянуть, чтобы понять: парень из тех, кто о себе высокого мнения, и эту оценку (в основном) разделяют другие.
Так считал младший брат. Испытывая укол зависти.
– Угощайся. Не буду же я их есть один. – С этими словами Том пододвинул брату банку с орешками.
Кешью были отцовской слабостью. Дети дружно смеялись, когда отец требовал, чтобы мать спрятала орешки, печенье и шоколадки в места, где ему будет трудно их найти.
Съев пригоршню орешков, Уайти начинал кашлять. Чем себя и выдавал.
Подсознательно братья про себя отметили непорядок. У такой щепетильной домохозяйки, как их мать, не могут газетные страницы в беспорядке валяться на рабочем столе, а в раковине лежать грязная посуда. Особенно с учетом того, что дети разъехались и веселый раскардаш остался в далеком прошлом.
Том стал рассказывать, как в детстве в его обязанности входило каждый вечер после ужина подметать пол на кухне.
А каждую пятницу, по утрам, выволакивать к обочине мусорные баки.
За эти и другие хозяйственные поручения Уайти платил ему десять баксов в неделю. А Джессалин еще добавляла от себя: «Томми, вдруг тебе на что-то понадобится».
Они выросли в благополучной семье. Что Маккларены – люди с достатком, не требовало доказательств. Иначе ты просто не мог бы жить в одном из шикарных домов на Олд-Фарм-роуд. Но при этом у детей не было ощущения, что им положено.
У Тома точно не было.
А тем временем Вирджил с издевательской старательностью человека, пытающегося не привлекать к себе внимание, аккуратно сложил разбросанные страницы и выбросил в корзину для бумажных отходов, проигнорировав газетные заголовки. Том с презрением вспомнил, как в годы учебы в Оберлине и позже его младший брат-хиппарь приходил в животный ужас при одной мысли, на что он может случайно наткнуться в газете; он считал бесстыдством разглядывать фотографию какого-нибудь страдальца.
Будучи не в силах усидеть на месте, Вирджил принялся споласкивать посуду в обжигающе горячей воде и составлять ее в посудомойке с такой прилежностью, что терпение Тома лопнуло.
– Ты можешь посидеть спокойно?!
Тому, как и сестрам, не нравилось, что в последние годы Вирджил особенно сблизился с матерью. А все потому, что он жил неподалеку и часто заезжал к ней (на своем дурацком велике) в отсутствие Уайти. Возможно, даже чаще, чем они думали.
Вряд ли он просил у нее денег, так как это не в его правилах, но она наверняка ему что-то подкидывала, ибо это в ее правилах.
– Интересно, папа в курсе? – интересовалась Беверли.
– Мы не можем его об этом спрашивать, – напоминал ей Том.
В черном окне над мойкой Вирджил видел свое темное отражение. А за спиной его старший брат-красавец, развалившись в кресле, потягивал эль из бутылки.
Крепкое мужское тело – вот она, загадка для младшего брата, ощущающего себя неполноценным.
В свое время как он глазел на полуодетого и тем более голого Тома!
Даже сейчас сглатывает слюну. Гибкое мускулистое тело. Беззаботная грация. Густая поросль под мышками, на груди, на ногах. В паху.
Его пенис.
Слово, которое нельзя было произнести вслух, даже когда ты один, – пенис.
И аналогичные запретные слова: хер, яйца. Вирджил с содроганием вспоминал, в какой трепет они повергали его на протяжении многих лет.
А все потому, что ты младший.
Словно прочитав его мысли, Том сунул руку в карман пиджака за… ну-ка? Всего лишь за сигаретами.
Курить в таком месте!
– Том, ты чего? Мама утром почувствует запах.
– Я проветрю.
– Они учуют его даже наверху!
– Говорят тебе, я проветрю кухню.
– Ну… – Вирджил выразил свое неудовольствие, передернув плечами.
– Вот тебе и «ну».
Провоцировать старшего брата – последнее дело. В детстве Вирджилу за это нередко прилетало. Вот что значит поздний час.
Том выпустил сигаретный дым:
– Папа до сих пор покуривает.
– Серьезно?
– Это его тайна. Особенно от мамы. Не так часто, как раньше, но хотя бы одна сигаретка в день. У себя в кабинете. Я видел пепел. – Том умолк, испытывая несказанное удовольствие оттого, что знает об отце нечто, о чем Вирджил даже не догадывается. А если младший братец начнет разглагольствовать, что отцу с его повышенным давлением, да еще после инсульта, курить противопоказано, то он получит оплеуху.