Ночь волчицы - страница 10
Лошадь Алеи шла рядом с конем друида. Какое-то время они молчали, потом, когда солдаты ушли вперед настолько, чтобы можно было говорить без свидетелей, они возобновили беседу.
— Фингин, ты думаешь, я поступаю правильно, обманывая этих людей?
— Ты их не обманула, — удивился Великий Друид.
Алеа натянуто усмехнулась:
— Я говорю им о мире, когда нас ждет долгая война. На этом острове у нас одни враги, я не знаю, как избежать множества жертв. Я стала обманщицей среди лжецов.
— Но мы идем сражаться ради мира, — возразил Фингин.
— Те, кто устраивает войны, всегда так говорят, верно? Это их любимое оправдание. «Если мы хотим мира, придется пережить войну».
Друид вздохнул:
— У тебя хватило мужества сказать им, что будут новые жертвы. Это хорошо, что ты знаешь, что другого выхода нет.
— Это правда?
— Если ты не думаешь, что война, какой бы ужасной она ни была, одна способна наконец восстановить на острове мир, зачем же ты ее объявила и зачем тогда пополнять ряды воинов?
Алеа пожала плечами.
— Наверное, чтобы выиграть время, — пояснила она, — я же не говорю, что знаю, как поступить, я говорю, что ищу выход.
— Создать настолько мощное войско, чтобы другие его боялись и не отважились затеять войну? Победить врага угрозой?
— Это подействует не надолго. Всегда найдется кто-нибудь, кто создаст войско еще сильнее. И потом, мощное войско не решит вопросы, а всего лишь позволит о них не думать.
Фингин кивнул. Оба ненадолго умолкли, слышался только стук копыт, топчущих гаэльскую землю.
— Знаем ли мы на самом деле, кто наш враг? — нарушил молчание друид. — Какие битвы нам предстоят?
— Думаю, их будет две, — тут же ответила Алеа, словно ждала этого вопроса. — Первый бой должен вернуть мир на этот остров. Или, точнее, принести новый мир. Тот мир, что был раньше, не мог дольше держаться. Война, раздирающая Гаэлию, — это война за веру и за землю.
— По-моему, это справедливо, — ответил Фингин. — Война за веру против христиан…
— Нет, — перебила Алеа. — Не против христиан, а между епископами и друидами. И те и другие вовлекли народ в войну. И никак иначе.
— Но ведь идет война между христианами и теми, кто верит в Мойру — возразил Фингин.
— Я не верю ни в Бога, ни в Мойру, Фингин, но я не хочу воевать с теми, кто верит в то или другое, я уверена: места хватит всем.
— Ты не веришь в Мойру? — воскликнул Фингин.
Он смотрел на Алею, вытаращив глаза. Но, похоже, она говорила искренне и уверенно. И тогда он вспомнил, что сказал ему Киаран, когда они с ним и Аодхом ездили в Провиденцию с поручением от имени Сай-Мины. Великий Друид сказал так: «Решает не Мойра, а люди». Он помнил, что эти слова тогда потрясли его и в то же время заставили задуматься…
— Хочешь, скажу, в чем смысл второго пророчества? — спросила Алеа, не отвечая на вопрос друга.
— А здесь есть какая-то связь?
— Да. Помнишь, в первом пророчестве говорится, что я Самильданах, значит, после меня больше не будет Самильданахов?
— Да. «И эта женщина будет последним Самильданахом», что-то в этом роде…
— Так вот, второе пророчество говорит, что если я пойму смысл Мойры, после меня Мойры уже не будет.
Фингин озадаченно покачал головой:
— Кажется, я не понял…
Алеа улыбнулась:
— Я тоже. Во всяком случае, не совсем. Я сказала тебе, что ни одно из двух последних пророчеств не сбылось, и вот доказательство, что я пока по-настоящему не постигла смысла Мойры. Но это не все. В третьем пророчестве сказано, что если я пойму смысл саймана, то он исчезнет.
Друид промолчал. Он не понимал, потрясен ли он, напуган или ему смешно. Неужели все так и есть, как говорит эта девушка?
— Фингин, — торжественно сказала Алеа, — я стану концом Самильданаха, Мойры и саймана.
Друид глубоко вздохнул.
— Если эти пророчества говорят правду, — пробормотал он.
— Хотелось бы мне, чтобы этого не случилось. Но первое пророчество очень точное, ведь так?
Фингин мог только кивнуть.
— Думаешь, из этого выйдет что-то хорошее? — проговорил он, стараясь голосом не выдать волнения.
Алеа пожала плечами:
— Посмотрим. Когда я была в Дереве Жизни, Оберон, король сильванов, сказал, что если мне удастся исполнить три пророчества, сильваны исчезнут. Я думаю, это потому, что они очень тесно связаны с сайманом и Мойрой… Но еще он сказал, что я могла бы их спасти. Тогда мне показалось это очень странным, но теперь я, кажется, начинаю понимать.