Ночи Истории - страница 20

Между тем до годовщины гибели Риццо оставался еще целый месяц. И почему, прощаясь, она напомнила ему о том, что обещала забыть? Ответ напрашивался сам собой. Мария хотела предупредить его об опасности. Дарнли вновь задумался о достигших его ушей слухах, о крэйгмилларском заговоре и о предупреждении лорда Роберта. И еще он вспомнил слова королевы в день смерти Риццо:

— «Негодяй! Забудьте мою привязанность… Я же ничего не забуду». — А потом ее яростный крик: — «Jamais! Jamais je n'oublierai!»

Но тут Дарнли взглянул на перстень — талисман возвращенной ему любви, и охвативший было его страх быстро унялся. Конечно же, прошлое мертво и похоронено. Опасность, может быть, ему и угрожает, но Мария оградит его своей любовью, защитит не хуже стальных доспехов. Завтра, когда она придет, он прямо спросит ее, и она искренне ему все расскажет. А пока следует принять меры предосторожности на сегодняшнюю ночь.

Дарнли послал пажа запереть все двери в доме. Юноша сделал, как он велел, но одна дверь, ведущая в сад, осталась лишь прикрытой: на ней не было засова, а ключ куда-то запропастился. Однако, видя, как неспокоен господин, паж решил не сообщать ему об этом обстоятельстве.

Король приказал пажу подать ему псалтырь, чтобы почитать перед сном. Паж задремал в кресле. Минул час, и короля тоже стало клонить в сон. Около двух часов пополуночи он внезапно пробудился и резко сел в постели, тревожно прислушиваясь. Сквозь стук колотящегося в груди сердца он услышал какие-то звуки, напомнившие гул, привлекший его внимание во время визита королевы. Звуки доносились снизу, из ее комнаты; затем все снова погрузилось в тишину.

Дарнли задул свечу, выскользнул из-под одеяла и, подойдя к окну, стал наблюдать за садом. В неверном свете молодого месяца мелькнула чья-то тень. Скованный страхом, король продолжал наблюдение и вскоре убедился, что тень ему не почудилась. Среди деревьев двигалась даже не одна, а несколько теней. Он заметил, как кто-то выскочил из дома, пересек лужайку и слился с неясной группой людей.

Что им здесь нужно? Королю будто снова кто-то шепнул на ухо: «В этот же час год назад был убит Риццо».

Дарнли сорвался с места, метнулся к креслу и стал неистово трясти спящего пажа за плечо.

— Мальчик, да проснись же наконец! — сиплым шепотом бормотал король. Он хотел крикнуть, но голос ему изменил, дыхание с хрипом вырывалось из груди. — Проснись, нас окружили враги!

Юноша очнулся, и они вместе выбежали из спальни. В темноте они ощупью добрались до окна, выходящего на противоположную сторону дома, Дарнли осторожно открыл его и послал пажа назад в комнату за простыней. В страшной спешке привязав простыню, они спустились по ней в сад и побежали к стене ограды.

Мальчик бежал впереди, король, так и оставшийся в ночной рубашке, за ним. Зубы его стучали от холода и страха. И в этот миг почва у них под ногами вздыбилась, и их с неимоверной силой швырнуло ничком наземь. Яркая вспышка и ужасающий грохот взрыва прорезали ночь; казалось, раскололся весь мир.

Несколько секунд король и его паж лежали оглушенные и неподвижные, и лучше бы им еще какое-то время не двигаться. Но Дарнли первым пришел в себя и, пошатываясь, поднялся на ноги. Юноша тоже зашевелился. Король помог ему подняться и, освещенные всполохами пожара, поддерживая друг друга, они снова двинулись к ограде.

Сзади послышался негромкий свист. Король оглянулся и увидел горящие руины дома, за которыми можно было различить силуэты людей. Дарнли понял, что его заметили. Его выдала белая ночная рубашка.

Крик застрял в его горле; он кинулся к стене. Паж, спотыкаясь, бежал следом. Сзади их нагонял лязг железа и топот двух десятков сапог. Через мгновение беглецы были окружены.

Король отчаянно заметался в поисках выхода из западни, но убийцы наступали со всех сторон.

— Что вам нужно от меня? Что вам нужно? — хотел он спросить властным тоном, но получилось лишь жалкое верещание.

Высокий человек в плаще до земли подошел и грубо схватил его за плечо.

— Нам нужен ты, болван! — голосом Босуэлла ответил он.

Королевское достоинство, которого в Дарнли и прежде было едва-едва, улетучилось в один миг.