Ночи с бессмертным - страница 17

Томаззо отчаянно хотел осмотреть рану и убедиться, что с ней все в порядке, но в данный момент у него были более неотложные проблемы, такие как падение на землю со скоростью, вероятно, двести миль в час.

Подняв ручку аптечки вверх, чтобы освободить хотя бы одну руку, Томаззо переключил внимание вниз, пытаясь сообразить, где они находятся и когда нужно развернуть основной парашют. Он никогда раньше не прыгал с парашютом, но однажды прочитал мысли восторженного парашютиста. Это была единственная причина, по которой Томаззо знал, что в восьмидесятые годы рваные веревки вышли из строя, а современные парашюты имели пилотный парашют, засунутый в задний карман над задницей, который нужно было сильно поднять над головой. Пойманный в воздухе, он заставит основной парашют раскрыться ... по крайней мере, так гласит теория.

Проблема была в том, Томаззо понятия не имел, когда он должен был вытащить и выбросить вытяжной парашют. Парень, которого он читал, очевидно, насчитал одну тысячу, две тысячи, три тысячи, но Томаззо не был уверен, с какой высоты тот парень прыгнул, по сравнению с той высотой, с которой они только что прыгнули. Он понятия не имел, на какой высоте летел грузовой самолет. Однако он знал, что они быстро падают.

«Мы не в том строю», – подумал Томаззо, – «не в том положении распластавшегося орла, которое замедлит наш спуск». К несчастью, Томаззо, которому нужно было удержать Эбигейл без сознания, понятия не имел, как поставить их в такое положение. Он, конечно, не мог раскинуть руки и обнять ее. В этом случае он решил, что вероятно, лучше раскрыть основной парашют раньше, чем позже.

Он снова перевел взгляд на темноту внизу. Томаззо начал различать внизу пятна света. Он предполагал, что это либо города, либо курорты на островах внизу, и надеялся, что как только парашют будет поднят, он сможет как-то направить их к одному из них. Он просто не знал, как это сделать.

– Живи и учись, – пробормотал Томаззо, достал из кармана на заднице парашют и изо всех сил швырнул его вверх. По-видимому, он сделал это правильно, так как почувствовал, как парашют выдернулся из упаковки. Когда ветер подхватил и наполнил его, они резко замедлили ход, и Томаззо инстинктивно крепче обнял Эбигейл, чтобы она не выскользнула из его рук. Их спуск значительно замедлился. Казалось, они скорее плывут, чем падают.

Забыв о парашюте, Томаззо наконец-то смог обратить внимание на рану в голове Эбигейл. Она опустилась чуть ниже в его руках, но ее голова все еще была запрокинута назад, так что он использовал свободную руку, чтобы наклонить ее вперед, и нахмурился, когда увидел кровь, свободно вытекающую из раны. Само по себе количество крови его не очень беспокоило, раны на голове часто кровоточили, но это не давало рассмотреть рану, а ему действительно нужно было увидеть, насколько она плоха. Томаззо не думал, что Эбигейл сильно ударилась головой, но все произошло так быстро, что он не был уверен. Ему нужно было смыть кровь.

С этой мыслью Томаззо потянулся к аптечке, висевшей у него на руке, думая, что там должно быть что-то, чтобы смыть кровь, но затем остановился, осознав, насколько нелепо он себя ведет. Он не мог открыть эту чертову штуковину, пока они в воздухе; все вылетит наружу. Но кровь мешала видеть ее рану, и он хотел знать, насколько она серьезна. Теперь она стекала ей на глаза, а у него даже не было рукава, чтобы вытереть ее.

После небольшого колебания он наклонился вперед и слизнул кровь, затем прижался ртом к самой ране. Пососав немного, чтобы смыть как можно больше крови, он быстро отстранился, чтобы посмотреть, что он там обнаружил. Кровь быстро пузырилась на поверхности, но Томаззо все еще мог видеть, что рана представляла собой небольшую быстро окрашивающуюся шишку и крошечный разрез на коже. По правде говоря, с раной на голове все было не так уж и плохо, но он не перестанет волноваться, пока она не проснется и он не будет уверен, что с ней действительно все будет в порядке.

Переведя взгляд с ее раны на лицо Эбигейл, Томаззо воспользовался моментом, чтобы просто рассмотреть ее. У нее было округлое лицо с высокими скулами и великолепные каштановые волосы с красными и светло-коричневыми прядями, придающими им глубину, которую он находил прекрасной. Но он обнаружил, что его притягивает ее рот. У нее были полные, надутые губы, которые заставляли его хотеть поцеловать ее. Даже сейчас, когда она была без сознания в его объятиях, от одного взгляда на ее губы ему хотелось прижаться к ним своими.