Ночи с бессмертным - страница 4

Джет пробормотал проклятие, которое, должно быть, выучил на флоте. Насколько она помнила, он никогда не ругался так грубо. Его мать вымыла бы ему рот с мылом. Как и ее мать. Мардж Форсайт всегда смотрела на Джета как на сына, которого у нее никогда не было.

Эбигейл посмотрела, как он поднес пиво ко рту и выпил порядочное количество. Затем он осторожно поставил его обратно на стойку и спросил: – Хорошо, так что ты собираешься делать с ее квартирой и всеми ее вещами?

– Я уже позаботились об этом, – заверила она его. – Я все упаковала и отправила в хранилище. И я заплатила арендную плату за склад на следующие шесть месяцев вперед.

– Это было умно? – с беспокойством спросил он. – Ты могла бы платить ежемесячно и использовать деньги сама.

– Это не так уж и много. Я бы не покрыла даже месячную арендную плату за квартиру, – заверила она его, а затем пожала плечами и добавила: – Кроме того, я не хотела рисковать и потерять все, если пропущу платеж. Я надеюсь, что к тому времени, как пройдет шесть месяцев, я смогу позволить себе дополнительные расходы. Или что у меня будет место, куда я смогу перевезти ее вещи.

– Хорошо, – тихо сказал он и сделал еще глоток. На этот раз, поставив кружку, он объявил: – Ну, ты можешь остаться со мной, пока не встанешь на ноги.

Эбигейл замерла. Это было такое щедрое предложение, и такое милое, но она не собиралась использовать своего друга. «Я приеду на неделю, а потом уеду, независимо от того, что буду делать дальше», – решила она. Но прежде чем Эбигейл успела сказать это, Джет добавил: – Мы должны придумать, как тебе вернуться в школу. Ты должна закончить учебу и стать врачом.

Эбигейл нахмурилась и призналась: – Я больше не уверена, что хочу быть врачом.

– Что? – закричал он. – Ты хотела стать врачом еще в начальной школе. Ты говорила об этом без остановки.

– Да, но это было до того, как я поняла, что врачи бесполезны, – сердито сказала она.

– Abs … – печально сказал Джет.

– Это правда, – отрезала она. – Они ни черта не могли сделать для мамы. Они даже не могли предотвратить ее страдания. Может быть, их дурацкие наркотики и немного сняли напряжение, но она все еще была в агонии.

– Но это не значит, что ты не можешь помогать людям как врач, – возразил он. – Только не занимайся онкологией или как там это называется. – Когда она просто нахмурилась, глядя на свой коктейль, он добавил: – Abs, у тебя остался только один год до окончания медицинской школы…

– Два, – поправила она. – Я бросила учебу на третьем курсе. Мне снова придется работать целый год ... если меня вообще допустят. Так что это будет два года медицинской школы.

– Ладно, два года в школе, и ты можешь стать врачом.

– Не совсем, – печально сказала она. – Мне потребовалось бы два года учебы, а затем, по крайней мере, три года ординатуры, прежде чем я смогла бы получить лицензию и назвать себя врачом.

– Abs, – торжественно произнес Джет. – Ты не можешь выбросить шесть лет учебы. Ты должна закончить это и получить докторскую степень. Это то, чего хотела бы твоя мама.

Эбигейл поморщилась и сделала еще глоток. Поставив стакан на место, она сказала: – Вытащил карточку мамы? Это несправедливо.

– Жизнь несправедлива, детка, – серьезно ответил он. – Если бы это было так, твоя мама сидела бы здесь и ругала бы тебя за то, что ты не закончила учебу.

Эбигейл опустила голову и невидящим взглядом уставилась на свой стакан. Он был прав. Мать всегда гордилась ее решимостью стать врачом. Она была ужасно расстроена, когда Эбигейл настояла на том, чтобы «взять академический отпуск», чтобы ухаживать за ней. Только обещание, что она окончит школу позже, успокоило ее.

– Ладно, – вдруг сказал Джет. – Достаточно того, что сейчас. У тебя была тяжелая пара лет, и я не должен был давить на тебя. Давай заключим сделку.

Эбигейл вопросительно посмотрела на него.

– На следующей неделе ты будешь просто отдыхать со мной. Мы решим, как вернуть тебя в медицинскую школу после этого, но сейчас тебе нужно немного отдохнуть и повеселиться. Договорились?

– Договорились, – с облегчением согласилась она.

– Хорошо. – Он поднял свою кружку, она подняла свой стакан, чтобы чокнуться с ним, и они оба выпили.