Ночной кошмар с Николаем Сванидзе - страница 16

Рассказывая о «штурме» Останкина, Сванидзе почти десять раз повторил кадры тарана ЗИЛом подъезда ДСК. Несколько раз прокрутил призывы Руцкого к штурму Останкина и крепкие слова Макашова, но почему-то скромно не упомянул о том, что официальной причиной открытия огня по людям, как ее «выдал на-гора» бывший министр МВД Анатолий Куликов, стала смерть бойца спецназа «Витязь» Николая Ситникова. Куликов в одном из своих интервью заявил, что открыл огонь по толпе у Останкина «…только после того, как в 19.10 выстрелом из гранатомета был убит боец «Витязя». Мы не открывали первыми огонь. Применение оружия было целенаправленным. Не было сплошной зоны огня…»

Правда, на следствии выяснилось, что смерть бойца спецназа «Витязь» Николая Ситникова последовала не от «гранатометного выстрела путчистов», а после того, как его сосед случайно нажал на курок и почти в упор застрелил своего сослуживца. Это тоже не секрет, господин Сванидзе, и официальным-следствием было установлено тогда же, в октябре — ноябре 1993 года.

Промолчал Сванидзе и о том, что от рук столь им защищаемой ельцинской власти за две недели противостояния пострадали 64 журналиста. Что все 7 убитых журналистов были убиты милицией и военными, «верными» президенту. Причем группу иностранных операторов у Останкина просто расстреляли спецназовцы «Витязя», которые по протоколам очевидцев отлично видели, что это журналисты, ведущие телевизионную съемку. В протоколах опросов свидетелей очень подробно рассказывается, как застрелили оператора Рори Пека, а потом расстреляли и его камеру. Как был убит оператор-репортер французской телекомпании «TF-1» Иван Скопан. Где же профессиональная солидарность, г-н Сванидзе?

Даже западные журналисты, всегда лояльные к новой, «демократической» власти, не скрывали своих чувств. Говорили, что были потрясены жестокостью и варварством Ельцина. Что до сих пор не могут понять, как можно было в центре крупнейшей европейской столицы стрелять из танков по собственному парламенту и своему народу.

Надо отдать должное, но многие из «отынтервьюированных» Пичулом и Сванидзе людей теперь, спустя десять лет после тех событий, уже совсем по-другому воспринимают происшедшее. И даже бывшие ельцинские «герои» уже не рвутся доказывать свои подвиги на почве расстрела «Белого дома». Наоборот, всячески открещиваются и отнекиваются от «авторства» и степени своих «заслуг». На худой случай просто стараются подтасовать факты и оправдаться, как тот же Куликов в своей книге.

Так, контр-адмирал Захаров, с чьим именем много лет связывали авторство плана расстрела «Белого дома», теперь утверждает, что всего лишь доложил Ельцину несколько вариантов плана действий. Не более… И что при обсуждении их настаивал на самом «мягком» — том, который и был претворен в жизнь. Остальные, мол, вообще должны были затопить кровью всю Москву.

Не рвались в авторы и вчерашние сподвижники Ельцина по Кремлю. Наоборот, все списывали на ельцинских советников Батурина и Илюхина, которые, мол, и были авторами знаменитого указа № 1400.

Даже ближайший к Ельцину в те дни человек, Александр Коржаков, не рвется доказывать, что все в те дни было сделано правильно и что он ни о чем не жалеет. Наоборот. Осторожно, но недвусмысленно дает понять, что его «шеф» был никак не «белый лебедь», перекладывает вину на него, признаваясь, например, в одном из интервью, что получил от Ельцина целый «расстрельный список» с фамилиями тех депутатов и политиков, кого не должны были вывести живыми из «Белого дома».

Но далеко не все с годами поумнели. Среди интервьюеров Сванидзе на экране вдруг объявился бывший комдив Кантемировской дивизии экс-генерал Борис Поляков. Сей доблестный «офицер», с распухшим лицом швейцара уездного борделя умудрился влезть во все навозные кучи ельцинского беспредела. Именно его танки расстреляли «Белый дом». Его наемник старлей Русаков (12-й танковый полк) с экрана ТВ самодовольно признался в том, что еще в 17.00 4 октября 1993 года вовсю лупил по «Белому дому» из своего танка Т-80, а на вопрос телекомментатора «Аты-баты» о судьбе женщин и детей в Доме Советов ответил просто: «А моя жена дома сидит и никуда не лезет…» В его же дивизии навербовали кучу наемников для танкового похода на Грозный, так называемых чеченских оппозиционеров. Именно его «офицерье» дудаевцы выводили перед камерами как наглядное доказательство присутствия российских наемников. Кстати, взятый дудаевцами в плен все тот же Русаков, но уже капитан, блеял что-то с экрана про то, как их «подставили», и униженно молил о пощаде. Казалось бы, куда теперь Полякову лезть? Сиди себе тихо, замаливай грехи по монастырям. Нет. Вылез, как упырь из могилы. С гордостью заявил, что самолично на какой-то бумаге Руцкого намалевал: «Лжедмитрий! Арестовать!..»