Ночной полдник - страница 44

Только после этого я поднялась наверх, в квартиру Мерседес. Оторвав кончик упаковки с мясом, я поднесла ее ко рту и принялась пить красную жидкость, наслаждаясь ее землистым, минеральным привкусом. Высосав всю жидкость, я разорвала упаковку и начала вылизывать мясо и пластиковый поддон.

Я считала, что вполне могу свыкнуться с вампиризмом, но мне не хотелось быть одной из них. Если, конечно, дело было в этом.

Значило ли это, что я не принимаю их такими, какие они есть? Может, я страдаю невежественными предрассудками? И я тут же задалась вопросом: вдруг у Освальда тоже есть какие-нибудь предрассудки в отношении меня, кроме несправедливого мнения, что со мной один геморрой? Вот такие жуткие мысли обуревали меня, когда я жевала краешек сырого мяса.

Потом я попыталась читать, но поймала себя на том, что просто пялюсь на страницу и ничего не понимаю. Я продолжала размышлять о тех, кто родился чудовищем, и тех, кто таким чудовищем стал по воле случая. Мне хотелось верить в искупление, но не только для беспутного красавчика Себастьяна из «Возвращения в Брайдсхед», а еще и для таких людей, как ОТБРОС, чудовище Франкенштейна и, возможно, даже моя мать Регина.

Мне казалось, что существует некая связь между книгами о чудовищах и «Брайдсхедом» и что, если я найду ее, она послужит мне уроком. Не успела я как следует обдумать эту мысль, как в дверь позвонили. Я спустилась на первый этаж и заглянула в глазок входной двери. Там я увидела курьера с огромными свертками.

— Да! — крикнула я.

— Доставка для Очоа-Макферсон.

Я открыла дверь и расписалась за свертки. Их доставили из дорогого магазина, специализирующегося на импортном постельном белье. Я подумала, что на Мерседес это не слишком похоже, потому что обычно она совершала очень практичные покупки.

Я позвонила Мерседес и осведомилась:

— С каких это пор ты покупаешь крутое бельишко?

— Мне кажется, тебе вчера отшибли cabeza.[52] О чем ты толкуешь?

— Только что тебе доставили с курьером несколько свертков. Мне показалось, что ты захочешь узнать об этом.

— Я ничего не заказывала. Открой и посмотри, что там.

Мерседес ждала на телефоне, пока я при помощи ключа рассекала упаковочную клейкую ленту. Внутри лежало красивое и мягкое шелковое одеяло на пуху и комплект белья из египетского хлопка.

— Там одеяло и набор белья, — сообщила я. — Можно с полной уверенностью утверждать, что их прислал Иэн.

— Он не должен был этого делать.

— Такова их культура. Они очень щедры. — Я рассказала Мерседес о своей восхитительной встрече со Скипом, а еще о том, что я увижусь с Сайласом позже.

— Ты выдержишь столько событий за один день?

После своей причудливой закуски я чувствовала себя вполне удовлетворенной.

— Да, у меня все хорошо.

Сайлас позвонил, как и обещал, и продиктовал мне адрес клуба.

— Туда пус-скают только членов, — сообщил он, — так что, пожалуйс-ста, не разглашайте информацию. Вы ведь понимаете, что по-прежнему ес-сть люди, которые хотят навредить нам.

Я понятия не имела, существует ли в этом клубе дресс-код, но все равно надела джинсы, футболку с джемпером и кроссовки. Я чувствую себя менее уязвимой в ночное время, если не привлекаю лишнего внимания и могу бегать. Я решила, что сумочку брать не стоит, и положила свои телефон, деньги и удостоверение личности в карман.

Прежде чем выйти, я спряталась за занавеской и немного постояла там, глядя на улицу через окно. Я смотрела минут пять, дабы удостовериться, что никто не затаился во тьме и не скрывается между автомобилями на стоянке. Голубоватый свет галогенных фонарей, которые размещались на значительном расстоянии друг от друга, выхватывал лишь небольшие участки тротуара.

Однако мое ночное зрение, которое с момента первого заражения было великолепным, стало еще лучше. Какой-то viejo[53] выгуливал занюханного терьера, и контуры обеих фигур очерчивало изящное фосфоресцирующее сияние. Я была восхищена своей новой способностью, удивительной и жутковатой. Правда она не уравновешивала другие побочные эффекты моего недавнего заражения.

Я вынула из кармана телефон и позвонила Иэну. Он не ответил, поэтому я оставила ему вежливое сообщение, суть которого состояла в следующем: что за чертовщина со мной происходит? Потом я успокоилась и вышла из дома. На улице я зажала ключи между пальцами, изобразив кастет в стиле городской девчонки, и целеустремленно направилась в сторону оживленной улицы. Пустое такси проезжало мимо как раз в тот момент, когда я достигла большого перекрестка, и я просигналила ему.