Ночные похождения Эдди Бритвы - страница 3

Дорога до ближайшей станции обычно занимала добрых полчаса, но Эдди неожиданно повёл меня по узкому переулку, которого ещё мгновения назад не было, и когда мы вышли из него, то оказались прямо у входа на станцию.

Эдди не придал этому значения, но он никогда этого не делал. Когда я спросил его об этом, он улыбнулся своей пугающей улыбкой и сказал: «Я тоже могу двигаться тайными путями, когда мне этого хочется».

Мы спустились на станцию. Здесь толпа стала ещё гуще, зияя жадными глазами и нетерпеливыми ртами, дурные намерения витали в воздухе. Стены, выложенные белой плиткой, были покрыты обычными граффити на разных языках, на некоторых из которых не говорили столетиями.

Высоко на стенах виднелись глубокие следы когтей, брызги крови и прилипшая шерсть. Уличный музыкант с множественным расстройством личности пел в полной гармонии с самим собой, а маленькая крылатая обезьянка жалобно протягивала пластиковый стаканчик для мелочи. Я бросил в него несколько монет. Никогда не помешает иметь запас кармы в стаканчике.

Платформа была забита всякими занятными типами, но на Тёмной Стороне занятностей, как у собаки блох. Небольшая группа прямоходящих пушистых зверей со склоненными головами шествовала, следуя за медведем, облачённым в сутану, они несли крест с прибитым к нему чучелом маленькой зелёной лягушки.

Принцесса дружелюбно болтала со своим единорогом. Крестоносец пятнадцатого века в полном пластинчатом доспехе смотрел на это и неодобрительно хмурился. На его нагруднике чем-то, похожим на свежую кровь, был намалёван красный крест.

Подъехал поезд. Длинная, блестящая серебряная пуля без единого окна. Вам придётся путешествовать через странные и опасные места, чтобы попасть на Тёмную Сторону или покинуть её, и вы действительно не захотите их увидеть.

Мы с Эдди сидели в нашем вагоне одни. Никто не захотел ехать с нами, и я их не винил. В замкнутом пространстве запах Эдди становится крайне неприятным. Мы ехали, и кожаные сиденья от холода покрывались водяным конденсатом.

И вот мы наконец-то пришли на Улицу Богов. Где всё, чему когда-либо поклонялись или будут поклоняться, обретает свой дом. Никто точно не знает протяжённости этой улицы. Некоторые говорят, что она расширяется и сжимается, чтобы вместить все доступные святости и мерзости. Я предупредил Эдди, что это место сильно изменилось с тех пор, как он был здесь в прошлый раз, но несмотря на это, я думаю, он был шокирован.

В наши дни Улица Богов осовременилась. Фасады храмов сияли ярким неоном, обещая наслаждения и муки, а ряженые зазывалы работали с толпой, соблазняя и уговаривая прохожих.

Существа и Силы открыто ходили по улицам, демонстрируя своё павлинье великолепие, выходя из святилищ, чтобы приглядеться и быть на виду. Звероголовые боги древности, духи стихий, ужасные существа из высших и низших измерений, энергетические формы, настолько абстрактные, что их можно было не только видеть, но и чувствовать.

В былые времена они останавливались, чтобы приятно поболтать, поделиться последними новостями друг с другом и пересказать сплетни. Это большая улица, и здесь всем хватало места. Но не сейчас.

В воздухе ощущалось явное напряжение, боги были настороже и ходили, опасаясь оскорбления или нападения. Их последователи объединялись в подобия уличных банд, выкрикивая друг другу лозунги и догмы.

То тут, то там сгоревшие и разгромленные храмы зияли на улице провалами, словно выбитые зубы. То, что раньше казалось немыслимым, теперь стало знамением времени, боги больше не могли защитить себя.

Мы прошли мимо храма египетской богини-кошки Баст, откуда больше не слышалась музыка. Теперь это просто туристическая достопримечательность.

— Это не дорога к твоему храму, — сказал Эдди через некоторое время.

— У меня больше нет храма, — категорично сказал я. — Как единственный и неповторимый представитель моей религии, я был изгнан из своего храма, чтобы его можно было передать какому-нибудь более успешному богу. Теперь у меня есть уличная палатка.

Эдди остановился и уставился на меня, я тоже остановился и спокойно встретил его сердитый взгляд. Он начал что-то говорить, но нас прервал приблизившийся фанатик-поклонник Кали, выкрикивающий имя Эдди, как оскорбление. Он был в чёрных кожаных штанах под халатом, распахнутым и откинутым назад, чтобы продемонстрировать ритуальные шрамы на бритой груди.