Ногайские народные сказки - страница 17

стр.

Старик возвратился домой и говорит сыновьям:

— Поезжайте за своими невестами.

— Хорошо, — говорят братья. — Только пусть самый младший из нас остается дома. Мы сами привезем для него невесту.

Старик собирает их в дорогу и напутствует:

— Отправляйтесь в путь, но не заходите в дом, крытый синей жестью.

Едут братья и видят у дороги дом, крытый синей жестью. Заходят они — никого нет. Тогда они наелись, напились, а потом ушли, даже не убрав за собой.

Приехали братья в аул, где жили их невесты, справили свадьбу, забрали девушек и поехали домой. По дороге они снова зашли в дом, крытый синей жестью, наелись, напились и уже хотели ехать дальше, как вдруг перед ними появился аздаа.

— Два раза вы посетили этот дом без спроса, — говорит братьям аздаа. — Вы ели, пили да еще не убирали за собой. За это оставьте мне невесту вашего младшего брата. Если он джигит, пусть сам приезжает за ней.

Что делать? Пришлось братьям оставить девушку в доме аздаа.

Приехали они домой, рассказали обо всем младшему брату, тот сразу отправился к аздаа. Вот заходит он в дом, крытый синей жестью, смотрит: перед ним девушка, его невеста. Только он хотел увести девушку, как в дверях появился аздаа. Аздаа рассказал, как вели себя в его доме старшие братья юноши, а потом говорит:

— Я — дитя человека. Елмавыз превратила меня в аздаа. С тех пор я живу здесь один. Этот дом я построил для того, чтобы приносить пользу людям. Все путники находят здесь приют — укрываются от стужи, едят, пьют, а вместо благодарности оставляют за собой неубранный стол. Мне суждено оставаться аздаа до тех пор, пока я не увижу свою сестру, которая живет в ауле с отцом. Ты — настоящий джигит. Помоги мне, разыщи мою сестру, приведи ее сюда — и я снова стану человеком. Ты же сможешь взять мою сестру в жены.

Юноша согласился помочь аздаа и отправился разыскивать его сестру. По дороге он увидел мышь. Она бегала вокруг объятой огнем норы, пытаясь спасти своих детей.

Увидев джигита, мышь взмолилась:

— Спаси моих детей!

Юноша вытащил из огня детей мыши. Тогда она выдернула один волосок из своей шкурки и сказала:

— Если тебе понадобится моя помощь, сожги этот волосок.

Юноша взял волосок и пошел дальше. Наконец он дошел до того аула, где жила сестра аздаа с отцом. Пришел юноша к старику и говорит, что хочет жениться на его дочери.

— Хорошо, — говорит старик. — Справишься с работой, которую я тебе дам, получишь мою дочь в жены, не справишься — не сносить тебе головы.

С этими словами старик повел юношу в закрома. Там он перемешал мешок пшеницы и мешок проса и велел юноше к утру отделить пшеницу от проса. Потом он положил перед юношей арбуз и велел одним ударом разделить его на две равные части.

Старик ушел, а юноша задумался. Что делать? Видно, не быть ему зятем старика и не сносить головы! Тут юноша вспомнил о волоске, который дала ему мышь. Сжег он волосок, и тут же перед ним появилась мышь. Узнав в чем дело, она позвала других мышей, они быстро отделили пшеницу от проса, и юноша ссыпал зерно в разные мешки. Затем он ударом ладони разделил арбуз пополам и улегся спать.

Старик никак не ожидал, что юноша справится со своей работой. Поэтому он очень удивился, когда утром увидел, что просо и пшеница лежат в разных мешках, а арбуз разделен на две равные части.

— Вот это джигит! Он достоин моей дочери! — воскликнул старик.

Так юноша женился сразу на двух девушках, аздаа же встретился с сестрой и снова стал человеком.


12. Шаархан и Шаар Солтан

Жили когда-то старик со старухой. Они были очень богаты. Их земли и за год нельзя было обойти. Как-то раз старик решил объехать свои владения. Он сел на коня и поскакал, старуха же осталась дома — в ту пору она ждала ребенка.

Вот едет старик, вдруг смотрит: перед ним аздаа на коне.

— Эй, джигит, постой! — говорит аздаа. — Отдай мне твою душу или душу того, кого ты не знаешь.

«Кто бы это мог быть, кого я не знаю? — подумал старик. — Верно, моя любимая кобылица принесла жеребенка».

— Хорошо, я отдаю тебе душу того, кого не знаю, — согласился старик.

— Того, кого ты не знаешь, пришлешь ко мне через восемнадцать лет, — наказал аздаа.