Nomen nescio. Имя неизвестно - страница 4
– Ну что ты. Мы же еще даже не начали развлекаться. – Эн позволила себе широко улыбнуться, демонстрируя клыки. Князек сглотнул. Эн приложила нож к его предплечью и неторопливо начала делать надрезы. Тот забился и истошно заорал, но Исса, стоя сзади, лишь сильнее прижал его к спинке стула. Эн тщательно и невозмутимо делала свою работу. Вытерла руки о матрас и взяла в руки солонку. Краем глаза она заметила, как Уильям, не отрываясь от ноутбука, поморщился. Эн знала, что Вестфорд не одобряет ее методы, вот только других он не предлагал. Вечная незаметно пожала плечами и вернулась к своей жертве. Князек раззявил рот в немом крике, взгляд безумно метался по комнате, сопли и слезы размазались по лицу.
– Ключ здесь, здесь, здесь, – шипел он, пытаясь захватить воздух.
– Что? Как ты сказал? – Эн переступила через лужу у ног Кагана и наклонилась.
– Да, да, там, под окном зарыт. – В груди князька стоял хрип. В глазах лопнули сосуды.
– О, милый. Так быстро кончилась забава? – Эн усмехнулась.
Исса отошел от подвывающего пленника и присел у окна. Принюхался. Осторожно ножом срезал миллиметр земли и попробовал на вкус.
– Тут ловушка. Копни я чуть глубже, лишился бы пальцев. Не страшно, конечно, но…
Эн присела напротив Кагана.
– Умно, князь. И достойно. Надо же, сколько смелости в таком мешке с говном и жиром. Хорошо, твой выбор.
Она взяла соль. Каган забился в своих путах так, что снова упал вместе со стулом. Эн легко подняла его на место. Великий предводитель – так его называли соратники, будущий властитель страны, уже много месяцев вселяющий ужас в людей своими зверствами и жестокостью на пути к власти, завизжал так, что Эн услышала, как над крышей в испуге взметнулись птицы. Она присела, дождалась, пока визг перешел в хрип. Эн схватила Кагана за волосы и рывком подняла ему голову. Он медленно сфокусировал взгляд на ней.
– Так где же ключ?
– Под матрасом.
– Точно?
– Да.
Эн перевернула грязный матрас. Брезгливо отряхнула руки.
– Где именно?
– В изголовье…
Она ковырнула землю, принюхалась, потом начала копать.
– Стоило ли заставлять меня работать в такой духоте и вони.
– Отпустите меня. Я дам денег.
Эн даже не обернулась.
Уильям на секунду высунулся за дверь и передал Эн канистру бензина. Каратели вышли. Эн осталась наедине с князем.
– Ты обещала, обещала, я дал тебе все, что ты хочешь. – Хрип перешел в прерывистый шепот. Безумным взглядом пленник следил, как Эн поливает бензином его жилище. – Что ты хочешь? Денег? Спаси меня! Спаси! Я рабом твоим буду!
Эн молча вылила остатки бензина на Кагана.
– Я всегда выполняю свои обещания, Каган. Ты умрешь.
– Сука, тварь, ты сдохнешь, сдохнешь!
Эн снова позволила себе улыбнуться и вышла из хижины. Исса зажег спичку и кинул в лужицу бензина у входа. Пламя быстро охватило стены, поднялось к крыше. Чудовищный вой изнутри, казалось, никогда не прекратится.
– Пора, – сказал Иcса, Эн не двинулась с места. Она ждала. Из пылающего дома выпрыгнул горящий кусок плоти и, упав на землю, начал кататься, пытаясь сбить пламя. Воняло паленой кожей и волосами. Наконец, Каган затих. «Кончено». Перед ее глазами стояло лицо изнасилованной девочки. Эн передернула плечами, скривилась. «Почему меня вообще заботит, что люди делают друг с другом?»
Они подожгли деревню с разных сторон. К восходу от селения не осталось и следа.
По возвращении домой стоило отдохнуть, но после пережитого Эн хотелось забыться и изгнать воспоминания о шепоте в голове, будто кто-то тихонько окликнул ее. Уильяма не было в его комнате – видимо, он отчитывался у эрла. Эн сменила форму на обычные черные майку и джинсы и направилась к гаражу.
– Куда ты? Скоро рассвет. – Охрана у выезда заглянула в окно, и Эн приветственно махнула рукой, не сочтя нужным ответить или даже посмотреть в сторону солдата из Избранных – людей, удостоенных привилегии принимать кровь Вечных, которая даровала им долгую жизнь и здоровье. Охранник потоптался и открыл ворота. Эн дала по газам.
Она гнала машину к Лондону. Скорость помогала отвлечься, несмотря на восход, который всегда навевал тоску. Эн казалось, что ее преследовал запах горящей плоти. «Твою мать! Были задания и посерьезнее, что не так-то?» Она снова и снова пыталась вспомнить то ощущение, которое накрыло ее на задании. Тонкую паутинку, протянувшуюся к ней и тут же исчезнувшую.