Нонкины единороги - страница 5
Сначала он зашел в почту. Письмо, которого он так боялся и вместе с тем ждал, уже лежало в ящике.
«Уважаемый Игорь Александрович! К сожалению, мы вынуждены отказать в Вашем очередном прошении… Ваша кандидатура не может рассматриваться в рамках программы родительской недели, в связи с тем, что Вы уже являетесь родителем Романа Игоревича Тюрина… В характеристике, полученной с Вашего места работы… нет никаких причин для внеочередного рассмотрения… Вы уже воспитали достойного сына, и социальная служба очень благодарна Вам… но необходимо предоставить другим гражданам нашей страны стать родителями… Напоминаем Вам, что у Вас есть право регистрации в Общине, где, отказавшись от государственного пособия, Вы сможете беспрепятственно родить своего собственного ребенка и воспитать его…»
Игорь не стал дочитывать письмо.
В левом углу интерфейса замигала зеленая кнопка — это означало, что в личном кабинете его уже ждет Ромка, чтобы поздравить с праздником и рассказать о своих успехах на службе.
Сын встретил его праздничной заставкой с шариками и серпантином.
— Ну вот, а я думал — ты вырос! — с улыбкой сказал Игорь, протягивая руку аватару сына.
— Не дождешься! — рассмеялся Рома, обнимая отца. — Ты извини, я сегодня буквально на минутку — срочных дел много.
— Как служба?
— Все отлично, сейчас работаю над горящим проектом, и если все сложится, может, все-таки получу внеочередное повышение.
— Неужели переведут в космолабораторию Леонова?
— Не говори пока этого вслух, не то сглазишь! А сам-то как? Генерал помог решить твою проблему?
Игорь помрачнел.
— Нет.
— А к Сергею Юрьевичу не пробовал обратиться?
— Ром, давай закроем тему.
— Я хотел сказать тебе… Короче, я знаю, что ты не писал прошение о моем усыновлении, это была разнарядка сверху. Ты имеешь полное право оспорить их отказ в суде, сославшись на твое право добровольного усыновления, которое ты еще не реализовал. С тебя должны будут снять официальное отцовство, и тогда ты сможешь участвовать в программе.
Он смотрел в глаза отцу спокойно, без упрека или обиды. Игорь знал, что дело не в том, что Рома отключил у аватара эмоции. Просто он такой и есть, и был всегда: добрым, светлым парнишкой с ботичеллиевскими глазами.
У Игоря задергалась щека. Он положил ладонь сыну на загривок, коснулся лбом его лба и прошипел:
— Чтобы я этого больше никогда не слышал. Понял? Задницу пороть тебе уже поздно, а вот челюсть я тебе поправить могу запросто. Ты мой ребенок, уяснил?
— Пап, это никак не повлияет на наши отношения, мы взрослые люди…
— Я не откажусь от тебя! И ни в какой суд я подавать не буду, и неважно, насколько ты взрослый, старый или глупый, как сейчас. Пока я жив — ты мой сын!
Ромка обнял отца.
— Прости, я не хотел тебя обидеть. Я хотел как лучше.
— Знаю.
— На следующей неделе я возвращаюсь на Землю, на конференцию в Праге. Приедешь на рюмку чаю?
— И на чашку водки тоже. Напиши потом подробней, хорошо?
— Обязательно. Все, я должен идти. Увидимся!
Сняв очки, Игорь потер глаза запястьем. Потом вздохнул, поднял термоколпак и принялся есть, не ощущая вкуса еды.
Скользкий ком глины влажно плюхнулся на центр круга. Босые ноги пытались приноровиться крутить гончарный круг ритмично и ровно, шершавая поверхность каменной плиты приятно холодила ступни. Набрав в грудь побольше воздуха, Игорь принялся центрировать глину. Бережно, но крепко обхватив комок ладонями, он вытянул цилиндр, тут же утопил его и вытянул снова, но уже вполовину короче. Окунув руки в большую миску с водой, уверенным движением больших пальцев раскрыл сердцевину цилиндра и принялся вытягивать стенки будущего кувшина. Пальцы одной руки выталкивали глину вверх и вбок, в то время как другая рука поддерживала стенку и уступала.
И тут зазвонил видеофон.
Игорь вздрогнул, сбился с ритма, неловко стиснул тонкую глину с обеих сторон — и пропорол ее. Кувшин осел, смятая часть слоновьим ухом вывернулась наружу и зашлепала на круге.
Выругавшись, Игорь окунул руки в воду и взялся за полотенце.
— Принять звонок!
На большом мониторе видеофона появилось благообразное лицо директора дома ребенка Ивана Георгиевича Архипова.