Нормандский гость - страница 12

– Выходит, он готовит заговор? – Людовик в испуге отшатнулся. – Но ведь вы только что говорили о надежном друге и опоре, соратнике в борьбе…

Карл успокоил его:

– Он и пальцем не шевельнет, чтобы занять твое место. За него это сделают другие.

– Кто же? Его вассалы?

– Те, кто любит силу и власть.

– Церковь! – вырвалось у короля.

– Тсс! – приложил палец к губам Карл. – Помни, у этого монстра, что ты сейчас назвал, могут быть уши, которые совсем рядом.

– Даже здесь, во дворце, в моих покоях?

– Здесь более чем где бы то ни было. Церковь ныне вовсе не духовный институт, как о том принято думать и говорить. Белое духовенство вершит политику, направляя власть, сжимая или разводя ее пружины в нужное время и направляя их усилия в требуемую сторону. Епископы заводят любовниц, устраивают заговоры, ходят в мирском, воюют, охотятся наравне с герцогами и графами. Сам папа частенько надевает светскую одежду и не отказывает себе в удовольствиях: бражничает за одним столом с князьями, не чуждается оргий, охотится, ходит на рыбную ловлю. Но не об этом сейчас речь. Ты молод, неопытен, вокруг уйма советчиков. К примеру, твоя мать…

– Она в тесной дружбе с реймским архиепископом, а он, как известно, пёс у ног Аделаиды, моей бабки, которую зовут «матерью всех королевств». Только не моего, – возвысил голос Людовик, – ибо мать рода нашего, отныне и вовек, – королева Бертрада, жена Пипина Короткого, и от нее пошли все монархи, которые зовутся Каролингами, а не Людольфингами! Я уже говорил, дядя, поэтому повторяю: они оба нападают на меня, заставляя вылизывать чашу с похлёбкой для империи. Но я король этой страны, и это моя родина! Эту землю оставил мне в наследство отец! Всю жизнь он воевал с Оттонами, не желая имперской опеки над страной. Так почему я не должен идти по его стопам? Почему франк должен ходить под германцем? Разве Верденский договор не упорядочил империю Карла Великого, поделив ее на Франкию, Германию и Италию? Отец совершал ошибки, – кто их не делал? – но в одном был прав: франкам не ходить в слугах у Оттона! Я готов с ним дружить, могу даже выслушать его совет, но подчиняться, быть его вассалом – никогда! Мой народ свободен, и я не позволю ему гнуть спину перед Людольфингом и его византийской родней. А если этот паук протянет свои лапы к Франкии, я пойду на него войной, как мой отец. Он ходил на Ахен к праху Карла Великого и взял этот город, повернув бронзового орла на верхушке крыши на восток, согласно желанию нашего великого предка. Я же возьму в плен самого Оттона вместе с его мамочкой Феофано, а потом стану диктовать свою волю папе. Заупрямится – пойду на Рим, не испугавшись его проклятий и отлучений. У меня будет надежная опора – Церковь. Помешает Адальберон вместе с его питомцем Гербертом, я знаю это. Но я подниму против него всех епископов и архиепископов Фландрии, Нормандии и Вермандуа, и он падёт, раздавленный мною.

– А мать? Королева Эмма? Как поступишь ты с нею?

– Ее, чтобы не совала нос, сошлю подальше. Пусть плетет свою паутину в одном из замков, ее сеть уже никому не сможет причинить вреда.

– Выходит, ты не гнешься под нажимом этих двоих? Что ж, неплохо, отец остался бы довольным тобой. Но что советуют тебе другие, вассалы герцога франков, например?

– Быть послушным Гуго, следовать его велениям – вот чего они хотят.

– Ты согласен с ними в этом?

– Отчасти – да, ведь так завещал отец. Но Гуго хочет, чтобы я вывел из Вердена свои войска. А мой отец захватил этот город! Жители приветствовали его. Они и по сей день не желают признавать над собой власть Оттона. Новый епископ Вердена, племянник реймского архиепископа, тоже Адальберон, пытался войти в город, но не был впущен. Тогда Герберт – тот еще лис, продажная шкура – ну да вам он знаком, дядя…

– Еще бы! – отозвался Карл. – Помощник Адальберона Реймского, его правая рука. Как и учитель, предаст любого, кто воюет с империей и кого выгодно предать.

– Так вот, он пригрозил жителям Вердена анафемой, если те не откроют ворота. Но его не послушали. Тогда он проник в город и упросил графов Эда и Герберта, лучших друзей отца, разрешить ему свидание с пленной лотарингской знатью. И с кем же? С братом Адальберона, Годфридом! Да и как упросил? Он попросту купил их!.. Ах, дядя, кругом меня одни враги и сплошь предатели. И в этом кольце стоит, то исчезая, то появляясь, вот-вот готовый навсегда скрыться в пучине наводнения, маленький островок – трон короля франков.