Новатерра - страница 39
Прости, Марго!!! Мы так и не успели полюбить, хотя бы до конца понять друг друга. Да, по большому счёту, не особенно-то и старались. Хоть догадались попрощаться перед выходом... Прощай ещё раз! И теперь уж - навсегда...
Комбат, преклонив колени над останками жены и дочери, принялся бормотать святотатственную выжимку из мельком слышанных прежде молитв, а сам меж тем раздумывал, как их в подобной ситуации захоронить. Тела павших товарищей десантники врагу не оставляют!
Сложнейшую проблему разрешил присоединившийся к ним с Доком Куракин - наблюдатель за воздухом.
- Майор!!! - истошно заорал он, тыча пальцем туда, где в дыму, плотно затянувшем небо, зияла широченная прореха.
- Старый!!! - паническим рёвом поддержал его Шаталин.
И было от чего впасть в панику: визуально прямо на них рушился фронтовой штурмовик!
Вдвоём они буквально оторвали комбата от крыльца и, поддерживая за ремень, потянули прочь от горящего здания. И вовремя! В звуковом сопровождении грохота реактивных двигателей, резонировавшего с канонадой уличных боёв, над их головами пронеслись дымно-огненные стрелы неуправляемых ракет, и в следующую секунду дом превратился в полыхающий вулкан. Благо ещё, за миг до первого разрыва Док швырнул спутников наземь, отчего ударная волна вместе с металлическими осколками, щепой и бетонной крошкой пронеслась над ними без особого вреда для организмов. Лежа пластом на животе и прикрывая затылок ладонями, комбат всё-таки умудрился рассмотреть из-под плеча последствия атаки с воздуха: один снаряд, Бог весть какой именно из серии - да оно и не важно! - ударил, судя по вулканическому кратеру там, где полминуты назад ещё красовалось крыльцо, прямо в козырёк над подъездом. И ему, гвардии майору Александру Твердохлебу, некого стало хоронить...
- Встали! Ходу!!! - заорал он, в очередной раз за последние полчаса отложив личную трагедию до лучших времён.
Машины на стоянке кучно полыхали жарким пламенем, и собратья по несчастью понеслись навстречу фантому спасения на своих двоих. Комбат не был в Трое времён осады её войском царя Агамемнона Корыстолюбца - то ли в отпуске находился, то ли на другой войне, - но сейчас, на бегу обозревая Нилгород, живо представлял себе последствия захвата древней твердыни греками-ахейцами. Город содрогался от взрывов и выстрелов. Город пылал. Город был окутан смрадным дымом, и лёгкий ветерок, хотя понемногу отгонял его клубы к востоку, тут же раздувал огонь, отчего занимались новые пожары.
Счастье беглецов - если в подобной ситуации априори уместно говорить о счастье - состояло в том, что бледные безумцы, похоже, напрочь утратили людскую способность действовать согласованно. Во всяком случае, признаков планомерной травли в городе не наблюдалось, просто все дрались со всеми, каждый - с каждым. Оборотни толпами бросались на здоровых нилгородцев, но, в отстутствие подобных целей, с ничуть не меньшим энтузиазмом рвали на части друг друга. Враг - врага! Комбат же со товарищи представляли собой если и цель, то довольно ловкую, резкую, пусть лишь кое-как, но всё-таки вооруженную, весьма и даже очень скорую как на перемещение в пространстве, так и на расправу.
- Марш! Марш! Марш! - гнал он свой маленький отряд, рыча, отхаркиваясь, перѓхая.
Куракин, местный уроженец, не чуравшийся по выходным и в отпусках 'пограчевать' - 'покастрюлить', 'побомбить', потаксовать, подработать частным извозом, - знал город как свои девятнадцать пальцев (мизинец на правой руке ему давным-давно, ещё на практике в лицее, оторвало фрезой). Направляемый в спину Василием, комбат вёл спутников кратчайшим путем, фактически по азимуту, напрямик через проходные - и не особенно - дворы, сквозные парадные, магазины, школы, скверы, парки, детские сады, административные объекты, коммерческие и промышленные зоны. Очень тяжело давалось пересечение улиц, становясь сродни форсированию водных преград в горах. К слову, преодолеть речку Нильву, какой бы она ни была медлительной и мелкой, беглецы не решились из-за плешивых дюн вдоль берегов, где не укрыться, если вдруг какой вервольф из охотников, сотрудников милиции или военных откроет огонь.