Новая фантастика 2021. Антология № 5 - страница 16

– Ты прав. Я не могу рисковать чужими жизнями. – Он вложил в сухую сморщенную руку поводья. – Я должен идти один.

Старик бросил на него взгляд, в котором отчаяние смешалось с чем-то ещё, чего Тим не мог разобрать.

– Ты не понимаешь, – почти прошептал Мако. – Назад дороги нет. – Он придвинулся ближе, и Тим увидел слёзы в седых глазах. – Один раз я нашёл тебя. Второй – не найду.

– Но я должен! Наримэ…

Старик скривился, как от изжоги.

– Испорченная вещь. Надо было сжечь её. – Тим отшатнулся, в ужасе от этих слов, и Мако заговорил торопливо, словно оправдываясь: – Я не предвидел. Не думал. Старый дурак. – Его глаза вспыхнули надеждой. – Я вырежу тебе новую!

Но Тим уже сбросил его руку с плеча.

Когда он уходил, в нём не было жалости. Тот Тим, что покорно следовал за Мако, исчез. У каждого своя тропа – вот что он понял. И нить, тянущая его к Наримэ, была в сотни раз сильнее жалких попыток старого кукольника нарисовать на лице рыцаря шутовскую улыбку. Очень хотелось обернуться, но он боялся того, что мог увидеть. Не злость на Мако заставляла его смотреть вперёд – страх увидеть немощного старика с мольбой во взгляде… и передумать.

Он шёл навстречу буре и знал – пора вступить в бой с собственным эхом. И если буря разорвёт его в клочья – пусть. Это лучше, чем продолжать день за днём хоронить свою жизнь под белым саваном, словно он её уже давно прожил.

Он шёл навстречу неизвестности. Укатанную дорогу постепенно заносило снегом, но Тим не боялся затеряться. Он остро чувствовал натяжение нити. И знал: дойдет. И в то время, когда холод хватал его за плечи, вынуждая остановиться, повернуть назад, он вдруг осознал то, что никак не понимал все это время. Словно выскочил на мороз босиком, чтобы узнать, что снег на самом деле не холодный. Что он жжётся не хуже огня.

Он шёл, занимая свои мысли вопросами, о которых не думал столько лет. Но теперь у него были ответы.

Путь. Бесконечный путь по заснеженным тропам – это не его выбор. И все эти куклы… Лохматые, похожие на неуклюжих медведей, охотники. Семья плотника, где глава – с длинным острым носом и в красной шапочке, сдвинутой на затылок. Лисий взгляд человека, который подстерёг их как-то перед отъездом и начал настойчиво предлагать курятину по бросовой цене… Никто из них не интересовался именем Мако. Они сразу обращались к нему, как к старому знакомому. Теперь это казалось очевидным. Мако давал им жизни, чтобы спустя время они снова встретились ему. Бесконечный круг.

Тим прикрыл глаза, вспоминая и удивляясь, как же он не понимал этого раньше. Что будет, когда Мако станет настолько стар, что больше не сможет делать игрушки? Кто будет встречать его, давая кров и пищу на его бесконечном пути? Что станет с самим миром, когда не станет Мако? Его занесёт снегом? Или Мако вечен, как само время, и его тропа никогда не оборвётся?

Тим опустил руку в карман и сжал стеклянный шар. А кто же вырезал мир, заключённый в хрупкой оболочке? Мако? Тим никогда не видел, чтобы он вырезал здания. Впрочем, он никогда не видел, чтобы мастер вырезал людей, однако куклы в старом сундуке… А что, если куклы, как и люди, становятся старше и начинают жить своей жизнью? И кто-то другой вдохнул жизнь в старого короля, и рыцаря, и дракона… Что же тогда он, Тим, вложил в Наримэ?

Помня о предостережении Мако, он старался не думать о ней, не давать разгораться искре томящей радости. Он вернётся, и тогда сможет дать себе волю. О том, что будет, если буря последует следом за ним в селение, он старался не думать.

А порождения вьюги шли по пятам. Не приближаясь, но и не отставая. И не спускали с него горящих глаз. Призрачные тени. Следовали ли они за фургоном старого Мако? Они ли заставляли старика продолжать бесконечный бег в никуда? Теперь он вряд ли об этом узнает.

Оглядываясь через плечо, Тим различал силуэты то ли людей, то ли животных и прибавлял шаг. Он понимал, что не может идти без передышки, но не мог заставить себя остановиться. И только запнувшись и рухнув в снег, остался лежать, отдыхая. Он чувствовал их лёгкие шаги, когда они кружили рядом. Слышал хриплое свистящее дыхание. И боялся поднять голову.