Новеллино - страница 35
Тот же, другой, долго ездил перед домом, пока не услыхал шума, поднятого отцом и матерью, и не узнал от служанки, как и куда уехала девушка. Он совсем растерялся. Вернулся к своим приятелям и все им рассказал. А они ему ответили:
«Мы видели, как он проезжал с ней, но не узнали, прошло уже столько времени, что они, верно, уже далеко, а поехали они по этой дороге».
Пустились в погоню. Скакали долго, пока не нашли их спящими в объятиях друг друга. Взглянули они на них при свете луны, взошедшей в это время, и стало им жаль их тревожить. Поэтому решили так: «Дождемся, пока они проснутся, и тогда сделаем то, что собирались».
Долго они так стояли, но сон одолел их, и все они заснули.
Те же в это время проснулись и, увидев, что произошло, удивились.
И сказал тогда юноша:
«Эти люди так благородно с нами обошлись, избави бог, чтобы мы их обидели». Вскочил он на копя, а она на другого, из тех, что были там получше, обрезали удила у других коней, и ускакали прочь.
Те проснулись и очень опечалились, ибо поняли, что теперь уж отыскать их будет невозможно.
Новелла С
[О том, как император Фридрих пошел на гору Старца][276]
Однажды император Фридрих[277] дошел до горы Старца[278] и был там принят с большими почестями. Чтобы показать, как все подданные его боятся, Старец нарочно при Фридрихе взглянул вверх и увидел на башне двух ассассинов. Дотронулся он до своей большой бороды; те кинулись вниз на землю и разбились.[279]
Тому же императору[280] сказали, что один из его баронов спит с его женой, и он пожелал лично в том убедиться. Поднялся однажды ночью и отправился в комнату к жене. А она ему говорит:
«Что же вы приходите во второй раз?».
Дополнения
Книга новелл и изящных благородных речений[281]
I (XII)
Меткий ответ[282]
Известно, что у одного флорентийца, жившего в контадо,[283] было прекрасное вино. Некий друг его отправился однажды к нему из Флоренции, дабы выпить с ним вместе этого вина. Пришел он и застал хозяина дома. Тогда окликнул он его по имени и сказал: «О такой-то, налей-ка мне вина». И тот так ему отвечал: «Я зря вина не перевожу». Того, кому принадлежало вино, звали Мазо Леонарди,[284] а того, кто пришел к нему угощаться, – Чоло делли Абати.[285]
II (XVIII)
Сладострастие погубило двадцать тысяч сынов народа израилева.[286] Из-за него же навлек на себя гнев господен Давид, когда послал на смерть Урию, дабы забрать себе жену его Вирсавию.[287] Амнон, сын Давида, предался блуду со своей родной сестрой, и потому брат его, Авессалом, лишил его жизни.[288] Сладострастие отняло разум у Соломона. Силача Самсона оно сделало немощным.[289] Из-за него же был обезглавлен по вине Ирода Иоанн Креститель.[290] Оно погубило Трою и троянцев; множество греков погибло ради него, и несть числа убитым.[291] Оно же виною, что Ахилл был вероломно убит, а Агамемнон, Приам и весь род его разорены и погибли.[292] Оно истребило весь именитый двор короля Артура.[293] Из-за него погиб Тристан и был сражен Ланселот. В нем причина гибели Намаччо и принца Галеотто.[294] Из-за него был посрамлен император Фридрих.[295] О, гнусный порок, притаившийся среди низких наслаждений, мерзкое и грязное сладострастие скольких ты погубило, лишило волн, повергло в прах.
III (XXXIV)
Вот что говорил некогда один флорентиец, отвечая одному гордецу и превознося мудрость: умер Саладин, могущественнейший из государей, умер и молодой английский король,[296] что раздарил все свои богатства; умер Александр, собиравший дань со всего мира; умер Юлий Цезарь, слава всей империи; умер Гектор, величайший из воинов; умер Ахилл из Греции, мужеством всех греков превосходивший; умер император Нерон, самый жестокий из всех жестоких; умер Ланселот, храбрейший из рыцарей; умер Тристан, столь искусно владевший мечом; умер Самсон, по силе не имевший равных себе; умер Соломон, кладезь мудрости; умер Авессалом, столь прекрасный, что прядь его волос ценилась на вес золота;[297] умер и Франциск-перевозчик, что строил церковь и чинил крыши церквей вместе с братией своей.[298] О том же, какую любовь и уважение можно снискать за земные блага, пусть расскажет, кто хочет, тем, которые ничего не смыслят в жизни.