Новгородские былины - страница 33
Поперек каменю поскаковати,
Захотелось Василью вдоль скакать,
Разбежался, скочил вдоль по каменю —
270 И не доскочил только четверти
И тут убился под каменем.
Где лежит пуста голова,
Там Василья схоронили.
Побежали дружина с той Сорочинской горы
275 На свой червлен карабль,
Подымали тонки парусы полотняныя,
Побежали ко Нову-городу.
И будут у Нова-города,
Бросали с носу якорь и с кормы другой,
280 Чтобы крепко стоял и не шатался он,
Пошли к матерой вдове, к Амелфе Тимофеевне,
Пришли и поклонилися все,
Письмо в руки подали.
Прочитала письмо матера вдова, сама заплакала,
285 Говорила таковы слова:
«Гой вы еси, удалы добры молодцы!
У меня ныне вам делать нечево,
Подите в подвалы глубокия,
Берите золотой казны не считаючи».
290 Повела их девушка-чернавушка
К тем подвалам глубокиям,
Брали оне казны по малу числу,
Пришли оне к матерой вдове,
Взговорили таковы слова:
295 «Спасиба, матушка Амелфа Тимофеевна,
Что поила-кормила,
Обувала и одевала добрых молодцов!»
Втапоры матера вдова Амелфа Тимофеевна
Приказала наливать по чаре зелена вина,
300 Подносит девушка-чернавушка
Тем удалым добрым молодцам,
А и выпили оне, сами поклонилися,
И пошли добры молодцы, кому куды захотелося.
20. СМЕРТЬ ВАСИЛИЯ БУСЛАЕВА
Как у молода Васильюшки Буславьева
Богатырско его сердце пожаделося,
Пожаделося сердце и разгорелося
Съездить со дружиною хороброю
5 На тую на матушку Ердань ре́ку
Ко тому ко граду Еросо́лиму,
Господу богу помолитися,
Ко Господнему гробу приложитися,
И во Ердань реке окупатися,
10 А на Фавор горе осушитися,
Со своей дружиной со хороброей.
И вся его дружина хоробрая
Купались в Ердань реке во рубашечках,
А он же, Василий Буславьевич,
15 Купался Василий нагим телом.
А его свет государыня матушка,
Честная вдова Мамелфа Тимофеевна,
По поезде его давала родительско благословление:
— Ай же ты мое чадо милое!
20 Будешь ты у матушки Ердань реки,
Не куплись, Васильюшка, нагим телом:
Нагим телом купался сам Исус Христос.
А он, Васильюшка Буславьевич,
Нарушил родительско благословленьице,
25 Не послушал государыни матушки:
Окунался Василий нагим телом.
Скоро садились на добрых коней
И поехали на славну на Фавор гору,
Ко тому ко каменю ко Латырю
30 И ко той ко церкви соборния,
Которая стоит со двенадцатью престоламы,
У того у каменя у Латыря,
На котором камени преобразился сам Исус Христос.
Не доедучись до камени до Латыря,
35 На том на раздолье на широкоем
Увидел Васильюшка Буславьевич
Лежащую кость богатырскую,
И начал Васильюшка Буславьевич
Кость богатырскую попинывать,
40 Плеткой шелковою похлестывать.
Воспроговорит кость богатырская:
— Ай же ты, Васильюшка Буславьевич!
Ты почто меня ножкою попинываешь,
Почто меня плеткой похлестываешь?
45 Хотя едешь ты во церковь в соборнюю
Ко тому ко Латырю ко каменю,
Ко тому ко образу Преображенскому,
То не доехать ти до церкви соборния
И до того до каменя до Латыря
50 И до того образа Преображенского.
Плюнул Васильюшка Буславьевич
На тую на кость на богатырскую,
А сам говорил таковы слова:
— Сама ты себе спала, себе сон видела!
55 И так Васильюшка поезд держал
Ко той ко церкви ко соборния,
Ко тому ко каменю ко Латырю.
Не доедучись до церкви до соборния,
Увидел пред собою бел и велик камень,
60 И на камени подпись подписана:
«Кто перескочит трижды через бел камень,
Тот достигнет церкви соборния
И тому образу Преображенскому;
А кто не перескочит через бел камень,
65 Тот не достигнет церкви соборния
И тому образу Преображенскому».
Говорит Василий таково слово:
— Ай же ты, дружина моя хоробрая!
Скачите через бел горюч камень.
70 И вся его дружина хоробрая
Трожды перескочила через бел камень.
Тут-то Васильюшка Буславьевич
В след дружины свои хоробрыя
Начал через бел камень перескакивать.
75 Раз скочил, и другой скочил,
И на третий говорит дружины хоробрыя:
— Я на третий раз не передом, задом перескочу.
Скочил задом через бел горюч камень,
И задела за камень ножка правая,
80 И упал Васильюшка Буславьевич
О жесток камень своима плечмы богатырскима.
И тут Василью славы поют,
И во веки тая слава не минует.
21. ВАСИЛИЙ БУСЛАЕВ В ИЕРУСАЛИМ ЕЗДИЛ
Не бела березонька к земли клонитсе,
Не бумажное листьё ростилается,
Кабы кланялса Василей своей матушки,