Новобранец - страница 27

— Это физиология, — объяснил Арилье.

— Ага, — кивнул Денис, — вроде бюста.

— Что? — ужаснулся Арилье.

Денис чуть покраснел: теперь ему и самому стало ясно, что сморозил глупость, если не сказать, пошлость; но отступать было некуда.

— Физиология, — пробурчал Денис, — это когда у всех разное телосложение.

Арилье принял его объяснение легко.

— Что-то вроде этого…

— Арилье, — проговорил Денис не без торжественности, — я с тобой ссориться ужасно не хочу. Если ты считаешь себя выше только потому, что ты — эльф и у тебя там особенная физиология, — я пойму. Я тоже одно время думал, будто я лучше негров, потому что у них вроде как от кожи воняет. Потом видел двух негров и даже общался — ничего они не воняют. Хотя, наверное, есть и такие, которые воняют.

Это была длинная, прочувствованная речь. Но Арилье не оценил ее по достоинству.

— Не препирайся, — сказал он. — Правда, Денис, лучше сделай, как я говорю, и брось эти штуки. Они в самом деле троллиные.

Денис молча подчинился.

Когда он выбирался из сарая, возле ворот наконец-то возникло оживление. Всадник вступал на территорию замка.

Судя по флажку на высоко поднятом копье, всадник был из числа солдат гарнизона. Он ехал быстро — не шагом, как обычно, а рысью. А на веревке за ним бежал, спотыкаясь, пленник.

— Ого! — сказал Арилье, вставая на ноги и вытягивая шею, чтобы лучше видеть. — По-моему, в замке начинается нечто по-настоящему интересное.

— Интереснее старой упряжи? — переспросил Денис, стараясь говорить ядовито. — Да не может быть!

— Может. — Арилье не поддержал шутки. Глаза эльфа казались сейчас почти черными, такой густой была заливающая их синева.

Денис переступил с ноги на ногу.

— Ну так что, — сказал он угрюмо и махнул в сторону кучи ремешков, пряжек и плетеных веревок, — мы это все сейчас бросим и пойдем смотреть, что случилось?

— А ты предлагаешь все пропустить? — вопросом на вопрос ответил Арилье. — Давай оставшееся барахло просто выкинем. Скажем, что пришло в негодность. Лучше надо за вещами следить. Вон, три уздечки отчистили и нашли приличное седло — и довольно с них.

Они почти бежали, торопясь успеть на место происшествия прежде, чем пленника отправят под замок.

Солдат — это был Хатра — уже сошел с коня, но веревку по-прежнему крепко сжимал в кулаке. Пленник, покрытый потом, дрожащий, сидел на корточках, опустив голову. Длинные темные волосы его свисали до самых булыжников мостовой. Он упирался кулаками в камни. Денис поневоле обратил внимание на его руки — очень мускулистые, загорелые до черноты, до локтя покрытые густым волосом.

Завидев Дениса, Хатра приветливо махнул рукой. Затем солдат мельком глянул в сторону Арилье и снова отвел глаза: очевидно, Хатре горько было, что Денис не внял доброму совету и продолжал якшаться с эльфом. Арилье, судя по всему, попросту не заметил этой крохотной пантомимы: внимание эльфа было приковано к пленнику.

— Я поймал его в двадцати полетах стрелы от замка, — рассказывал Хатра. Он усмехался, обтирал лоб ладонью левой руки, а правой то и дело дергал веревку, заставляя пленника вздрагивать и пошатываться. — Околачивался там, высматривал… У меня разговор с такими короткий: веревку на шею — и вперед.

— Кто он? — спросил Денис.

— Тролленыш, — без тени сомнений ответил Хатра. — Обычно такие в плен не сдаются, ну а у этого попросту возможности не случилось удрать или перерезать себе глотку. Я быстро его окоротил…

— Это вовсе не тролль, — подал голос Арилье.

Хатра даже не посмотрел на эльфа.

— Конечно, он — чистопородный тролль! — воскликнул солдат. — Взгляните на одежду, на повадки. И для чего он подкрадывался к замку? Да их разведчики — они все так выглядят. Уж я-то на них за пять лет насмотрелся…

Денису тоже казалось, что Хатра прав: никем иным, кроме как троллем, чужак быть не может.

Но Арилье твердо стоял на своем.

— Нет, ты ошибаешься, — повторил эльф. — Тебя обманывает внешнее сходство.

«Ага, физиология», — подумал Денис с досадой.

Впервые за все это время Хатра посмотрел Арилье прямо в глаза.

— Если он не тролль, то кто же?

— Человек, — сказал Арилье.

Хатра так и застыл с раскрытым ртом, а потом принялся хохотать.