Новое начало - страница 22
— Не переживай, — пробормотала я. — Я не собираюсь показывать тебе свое белье... Аллилуйя! — С торжественной улыбкой я вытащила из самого дальнего угла ящика сливки для кофе. Встряхнула баночку и избавилась от пластиковой крышечки, прежде чем поднести ее к чашке и налить приличное количество в свой кофе. По всей комнате распространился аромат мяты.
— Ты только что вылила в свой кофе сливки со вкусом мяты, — с отвращением пробормотал Каден. Он наклонился и взял баночку из моей руки. — Это просто омерзительно.
— Ты не знаешь, о чем говоришь, — ответила я и сделала большой глоток. Восхищенно вздохнула. — На вкус как After Eight. (Примеч.: конфеты со вкусом мяты, некоторые называют их «Мятное блаженство»). Хочешь попробовать?
Он скривил лицо, когда посмотрел на баночку.
— Нет, спасибо. — Он поставил ее на стол и отодвинул от себя так далеко, насколько позволило его положение на стуле.
Я пожала плечами и переключила внимание на свой кофе.
— Еще одна вещь, о которой я рассказала бы тебе, дай ты мне шанс.
— Есть еще какие-то привычки, о которых я должен был узнать? — Пока внимательно изучал мое лицо, Каден наклонился вперед, опираясь локтями на свои бедра.
Теперь, когда я постепенно полностью проснулась, поняла, насколько приятно пахло от Кадена. Его пряный гель для душа превосходно сочетался со смесью ароматов «Мятного блаженства» и ванильных свечей, витающих в моей комнате. Как мило.
Его волосы были еще влажными и не уложены, и вдруг я ощутила странную потребность зарыться в них пальцами.
— Кроме того, что у тебя нарушение обоняния и вкусовых рецепторов, — он кивнул сначала на ароматизированные свечи, а затем на мой кофе.
На мгновение я задумалась и прислонилась рядом с ним к столу.
— Мне нравится Тейлор Свифт. За редким исключением, я наизусть знаю все ее песни и люблю бездумно напевать их в ду́ше. У меня есть особое пристрастие к сериалам всех жанров. Пока я нахожусь в Вудс-Хилл, могу питаться исключительно фастфудом. Но я не делала этого дома. Моя мама помешана на подсчете калорий, что абсолютно ужасно. Да, и я очень люблю кошек. Но не волнуйся, — быстро добавила я, потому что Каден уже открыл рот, чтобы запротестовать. — Естественно, я не собираюсь заводить домашних животных, пока живу в квартире с подселением. Я приобрела это, — рукой я указала на пушистый ковер под ногами и пошевелила пальцами ног, — в качестве замены. Отчасти он напоминает мне кота. Что еще? Ох, когда смотрю грустный фильм, я начинаю реветь, чаще всего не замечая этого. Наверное, потому, что я довольно чувствительна...
Я остановилась на полуслове, когда заметила выражение лица Кадена. Он пристально смотрел на меня со слегка приоткрытым ртом, и я могла точно увидеть, что его голова работала как часовой механизм.
— Я опять тараторила? — спросила я подавленно. Надеюсь, я не испортила все своими причудами, и он прямо сейчас лихорадочно не обдумывает, как можно быстрее от меня избавиться.
— Все хорошо. — Каден провел обеими руками по своему лицу и затем по коротко выбритым волосам по бокам.
— Как вчера прошла оставшаяся часть вечеринки? — спросила я, чтобы сменить тему.
Сейчас он снова откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди. Мой взгляд начал сам собой бродить по его многочисленным татуировкам. Они были действительно эстетичными, не такими неуклюжими, как я уже видела раннее у других. На правом предплечье Кадена была надпись, набитая красивым прописным шрифтом. Слова располагались вверх тормашками, поэтому я не смогла их прочитать. Но я предполагала, что они были на английском языке. Вокруг его левого бицепса были выбиты несколько колец, некоторые из них были широкими, некоторые намного уже, фактически тонкими.
— После вашего представления настроение несколько понизилось.
Испугавшись, я оторвала взгляд от его татуировок.
— О, нет. Мне очень жаль. — Я поставила кофе и провела рукой по волосам. Раньше я всегда цеплялась за кончики своих локонов и тянула за них. Теперь это случалось непроизвольно. И безболезненно. — На самом деле, я не хотела обижать твою девушку. Мне просто не понравилось, как она разговаривала с Моникой и разбрасывалась оскорблениями.