Новогоднее чудо - Папа на час - страница 3

– Были. ― утвердительно покивал головой отец. ― Я другое сейчас хочу сказать. Я тебе не рассказывал раньше… Хм, это объяснит, почему твоя мама не хочет об Иринке вспоминать. Лет тридцать назад я работал с Иринкиной мамой.

– С Ларисой Александровной? А я не знал.

– Да, там и говорить было не о чем. Она была тогда очень красивой, конечно, но я себе ничего лишнего не позволял. ― Виктор Брунович сложил крестом руки на груди, отрицая этим жестом любую возможность служебного романа. ― Однако, твоя мама очень ревновала. Похлопотала, чтобы Лару перевели от меня куда-нибудь подальше. А через год Лара дочку родила. И наша мама себе места не находила. Я её успокаивал как мог, но она всё хотела узнать, кто отец ребёнка Ларисы, нет ли у вас с девчушкой общего? Я имею ввиду внешность. Твоя Иринка ничего такого не упоминала?

– Нет! ― у Сергея глаза округлились от удивления. ― Впервые об этом слышу.

– Ты на мать не обижайся. Её можно понять. Для неё семья это главное. Смекаешь, почему она Иринку невзлюбила?

– Пап. А у тебя точно с Ларисой Александровной ничего не было? ― засомневался Сергей.

– Сергуня, я же сказал ― нет! Во-первых, я всегда любил твою маму. Во-вторых, если бы у меня родился ребенок, я бы девчушку сразу удочерил и Ларисе помогал бы, как только мог! В-третьих, тебе с твоей Ириской разрешил бы общаться лишь как с сестрой, я же не дурак! ― Виктор Брунович сверкнул глазами на сына.

– Пап, извини, что спросил, я сам дурак. ― Сергею стало стыдно.

– Да ничего, сынок, проехали. Ты только маму не тревожь этими разговорами. Мама наша огонь! Вы все после праздников разъедетесь, а мне придется на рыбалку целыми днями ходить, пока она не успокоится. ― хихикнул Виктор Брунович.

– О! Пап, прости, я все понял. ― Сергей обнял отца.

– Ой, что это вы тут обнимаетесь, выпили уже втихаря? ― всплеснула руками Светлана Валентиновна.

– Мам, ты что, я же не пью совсем.

– А может, немного надо, сынок? По чуть-чуть с дороги за ужином. ― предложил Виктор Брунович.

– Нет, давайте вы сами без меня, у меня тренировки, режим. ― Сергей улыбаясь помотал головой.

– Ой, как же ты, Ёжик, расслабляешься, не пьешь ни капли, и жены у тебя нет? ― Светлана Валентиновна потрепала модную стрижку Сергея, для этого ей пришлось встать на носочки.

– Мам, как будто с женой расслабишься, ты вон папу как в тонусе держишь.

– Ах, вот ты как! ― Светлана Валентиновна шутливо хлопнула Сергея полотенцем по пятой точке. ― Откормила на свою голову!

Ужин прошел по-домашнему. Немного погодя Сергей расслаблялся в ванной. Мышцы были напряжены. После перелёта ещё и провести за рулем около суток – это физически сложно.

Сергей закрыл глаза и увидел образ Ирины. Её смеющийся взгляд, манящие губы. Кажется, в носу до сих пор чувствуется еле уловимый аромат её духов. Он обволакивает и затягивает в облако воспоминаний. «Всё! Поплыл, Серёга!» ― вздохнул мужчина. Тёплая вода снимала мышечные зажимы, а Сергей уже мысленно скользил взглядом вниз по телу Ирины, проникая сквозь белую ткань. Он представил свои загорелые руки на её гладкой коже. «Ммм!» ― вырывался невольный стон. Красивые формы пониже спины притягивают своей округлостью. А дальше изящные ножки, тонкие щиколотки, красивые аккуратные стопы, нюдовый педикюр. «Нюдовый! Слово-то какое нежное, как моя Ириска. Глаза яркие, а всё остальное «нюдовое», «обнаженное». Сейчас бы тебя сюда ко мне в ванную! Нам есть, что вспомнить… Даже не верится, что ты совсем рядом, через три квартала от меня. С кем ты? О чём думаешь?»

― Иришечка, ты где ходишь так долго? Поздно уже. Мы тебя потеряли. ― обеспокоено встретила свою дочь Лариса Александровна.

– Мам, я же предупреждала, что у меня запись на маникюр. Ты забыла? Где Надёна?

– Я её покормила. Она сейчас уроки делает. У Надюшки первое место на олимпиаде по математике! Пойдём вместе поужинаем.

Лариса Александровна была невысокой, по-спортивному подтянутой. В домашнем халате, с мягкой короткой стрижкой и добрым, участливым взглядом.

Ирина начала оттаивать после случайной встречи. Так хотелось уткнуться маме в плечо. Как в детстве. «Не знаю, стоит ли вообще об этом говорить, может, мы больше с ним и не встретимся. К чему бередить старые раны? Это посторонний проезжий. Много их по двору гоняет. Всё точка!» ― Ирина рассуждала, снимая полушубок и кроссовки.