Новогодний экспресс до станции «Любовь» - страница 5

— Приехали, — гаркнул бородач и ловко для своего веса спрыгнул с платформы. Потом поставил руки в бока и демонстративно выгнул бровь, я же вцепилась в сумку.

— Ну, милочка, поднимай свою прелестную попку и дуй отседа! — последнее он гаркнул так, что я просто слетела со странной чудо-машины и рванула в сторону особняка.

Дверь передо мной распахнулась, угрюмый дворецкий встретил меня, окинул пристальным взглядом и только после этого посторонился.

— Эм. Доброе утро. Я… меня… — начало было я, смотря на долговязого и какого-то тщедушного мужичка лет так сорока, с пенсне на одном глазу. Его жидкие черные волосы были зачесаны на лысый бок. Орлиный нос был таким длинным, что невольно приковывал к себе внимание, ведь в сочетании с тоненькими крысиными усиками смотрелся комично, особенно когда мои губы начали растягиваться в улыбке, а его брови –  хмуриться. Узкие зеленые легинсы (я бы их точно штанами не назвала) мужественности образу дворецкого явно не добавляли, а сочетаемая с ними голубая туника, виднеющаяся из-под коричневой кожаной безрукавки с кучей карманов, меня… убила… удивила… обескуражила.

— Я Оскар Манс, — надменно проговорил он.

— Мира Николаевна Иванова. Я… — посмотрела назад, чтобы дождаться своего конвоира до места работы, но увидела только, как он помахал мне рукой и отчалил.

— Я знаю, для чего вы тут. Вы подписали наш контракт, который мы разместили две недели назад на бирже подбора персонала. В сторону-у, — резкий вскрик Оскара Манса меня испугал не на шутку, меня толкнули в сторону. Я прилипла к стене, подтянув свою сумку к груди. Что за припадки? И только я хотела возмутиться, как дворецкий, растягивая губы в слащавой улыбке, адресованной кому-то на улице, процедил мне. — Молчи и ни звука. Хозяин прибыл.

А я что? Я ничего. До сих пор не могу поверить, что умудрилась так влипнуть.

Тем временем порог переступил не мужчина, а мечта. Высокий, жилистый, в темно-синем костюме-тройке с ослепительно белой рубашкой. Его темные волосы доходили до ушей, небрежная укладка ему, безусловно, шла. Синие глаза сразу зацепились за меня, открывшую рот от восхищения. Четкая линия губ искривилась в пренебрежении, густые брови сошлись к переносице.

— Оскар. Это кто? — кивнул незнакомец мне.

— Это служанка по нашему запросу.

— Отлично, — он недовольно окинул меня взглядом, что не вязалось с его словом. Видеть меня уж точно тут были не рады. И только сейчас я заметила, что он был не один. Миниатюрная блондинка в сиреневом платье, с открытыми плечами и глубоким декольте, так и висла на этом образчике мужественности и красоты. Дула пухлые губки и морщила нос. Зеленые глаза были полны недовольства.

— Дорогой, может быть, пройдём уже, — промурлыкала она ему.

Хозяин, который до сих не сказал, как его зовут, тут же расцвел в обворожительной улыбке и, похлопав своей рукой по изящной тонкой кисти, сказал:

— Располагайся, Ладаника, чувствуй себя как… дома. Я тебя оставлю не надолго, — только я услышала эту заминку.

— Хорошо, милый. Только не задерживайся, не люблю ждать, — она потянулась за поцелуем, вытянула свои розовые губки в сторону мужчины, только вот тот умело чмокнул ее в щеку. Я успела заметить его недовольство столь показным поведением, только он быстро скрыл свою реакцию за радушной улыбкой и подтолкнул пассию вперед.

А потом мы втроем наблюдали театр одной актрисы, которая неспешно, очень так слишком, нарочито даже, направилась вглубь особняка, виляя бедрами из стороны в сторону в обтягивающем платье, ее, хм, шикарные формы, и то и дело поворачивалась и кидала томные взгляды на мужчину. Не знаю, о чем думали мужчины в это время, а я вот радовалась… радовалась тому, что панталоны здесь явно не носят, иначе я бы обязательно их заметила. Это платье вообще мало оставляло простора для фантазии.

И стоило только обольстительнице скрыться, уж не знаю где, как мужчина выдохнул и вернул все свое внимание мне.

— Иномирянка? – сразу осведомился он, от надменности и следа не осталось.

Потом снова пробежался по моей одежде взглядом: мой дорогой бордовый брючный костюм пусть и пережил ночёвку в экспрессе, но выглядел вполне себе нормально. Черное приталенное пальто с норковой опушкой отлично на мне смотрелось, и ботильоны на высоком толстом каблуке довершали образ. Волосы же я успела собрать в высокий хвост сразу, как очнулась. Так что стыдно за свой внешний вид мне не было. Конечно, закралась мыслишка, что макияж мог не пережить ночи, а потом я вспомнила, что, скорее всего, смыла его слезами еще дома.