Новосёлы - страница 7
— Жека выйдет?
— Выйдет, выйдет, — сказала бабушка. — Ты разве дома не ночевал, что так рано звонишь?
— Дома… — ответил Вася. Он, наверно, попробовал просунуть в дверь голову, и бабушка на него накричала.
А я к двери не подходил. После вчерашнего мне совсем не хотелось видеть этого нахалёнка. Из-за него я кувыркнулся в подвал, из-за него жгли меня йодом, кололи уколами (кольнули раз, а «Скорая помощь» вообще ничего не делала, но какая разница?). И после всего этого он ещё нос суёт в дверь, дружком прикидывается!
«Выйду — тресну по затылку…» — решил я.
Вышел я только через час.
— Г-гы, ну и разукрасили! — развеселился Вася.
Я забыл о своём намерении.
— Если б у тебя было перетрясение мозга, то не так бы измазали. Целый литр йода израсходовали б!
— Как это — перетрясение? — заинтересовался Вася.
— А так! Всё шиворот-навыворот в голове перевернулось. Моя мама медик, она знает. Какой, например, сегодня день?
— Четверг.
— Хо, если бы четверг! Это для тебя четверг, а для меня — среда. Потом что идёт?
— Ну, пятница.
— Ну да — пятница! Вторник, а не пятница.
— Так ты что — будешь жить назад, а не вперёд?
— Выходит, так.
— А ты будешь уменьшаться или расти?
— Хо, расти, конечно, буду.
Не хватало ещё, чтоб уменьшаться! Тогда что же получится: Вася пойдёт в первый класс, а я из второго — тоже в первый? А потом меня в садик поведут, а потом в ясли? Ой-ё-ёй, что-то не то придумал…
— А ты будешь знать, что с кем было раньше?
— Конечно, буду! Что потом будет — нет, а вот что раньше — пожалуйста.
— Ух ты!.. — позавидовал Вася. — Посмотрел на человека — и всё уже про него знаешь. А скажи, что я недавно ел?
— Что? Печенье!
Ну, это каждый мог угадать. На губах и на щеках Васи налипло крошек — страх!
— Не печенье, а пряник.
— Всё равно сладкое. А ещё я могу сказать, что ни вчера, ни сегодня ты не умывался.
— Аг-га-а… — растерянно бормотнул Вася.
Чудак рыжий…
Да у него на лице всё написано. Ещё вчерашние следы пота остались. После футбола.
— И-и… И долго так с тобой будет? — кивнул на мою голову Вася.
— Не знаю… Мама лечит — йодом мажет, зелёнкой…
Пока мы так разговаривали, успели спуститься с четвёртого этажа на третий.
На третьем этаже стук-грохот. Около одной двери — № 11 — хлопочет дядя-плотник, а по площадке похаживает толстенький краснощёкий человек. Шляпа на затылок сдвинута, седые волосы подстрижены ёжиком, в руках держит палку с резиновым наконечником. Точь-в-точь мистер Твистер!
Только мистер Твистер в книжке немного помоложе, а этот не иначе как пенсионер.
Вчера ещё, я хорошо помню, дверь была совершенно голой, а сегодня уже обита коричневой клеёнкой. Вставлен и глазок — смотреть изнутри, кто звонит.
Дядя-плотник прикладывает к двери медную пластинку, а мистер Твистер выпячивает грудь, откидывает назад голову и командует:
— Выше немного! Ещё выше! Лишне, назад… Косо!
Наконец плотнику разрешили прикреплять пластинку. Я прочитал вслух, чтоб и Вася знал, что написано на этой блестящей пластинке, — первая строчка красивыми рисованными буквами, а ещё две — печатными:
Так его, значит, зовут. Ну и фамилию же себе выбрал — Дервоед! Нет, чтобы Хлебоед, Грушеед или Консервоед, а то — Дервоед!
На лестничной площадке стоит ящик с различным инструментом, набросано щепок. Наверно, профессор опять менял замок. Вася не видел, а я видел: в первый день, когда все таскали вещи, Иван Иванович сам ставил внутренний замок. На него ещё тогда кричала из квартиры тетя: «Опять меняешь! Ты думаешь, твой замок лучше?»
Я дёрнул Васю за рукав — «Смотри на меня!», а сам зажмурился, наморщил лоб, как будто сильно задумался.
— Дядя Иван Иванович, а правда, что вы уже один раз меняли замок в этой квартире? — спросил я у профессора.
— Менял, детка, менял. А что ж, довериться тому, что они на один стандарт наставили?
Я дёрнул за рукав Васи сильнее: «Видал?»
— Дядя профессор, вы боитесь, что вашу тётю украдут? — опять спросил я.
Иван Иванович закашлялся, как будто ел и крошка не в то горло попала, махнул на нас палкой. Мы сбежали на один пролёт ниже — не понимает шутки дядя с весёлой фамилией!