Новые испытания - страница 25
— Спасибо, доктор. — Маша направилась к выходу, на пороге она оглянулась: — Прости, Катя. Но Алёше я обязана сказать всю правду.
Маша вышла в коридор и обратилась к ожидавшей там Таисии:
— Катя сейчас в нестабильном психическом состоянии.
— Конечно, столько ей пришлось пережить. Как я хочу ей помочь.
— Вы можете ей помочь. Постарайтесь не расстраивать её, сделайте так, чтобы она не видела ваших страданий, вашей тревоги. Сможете? Она должна видеть вас радостной, уравновешенной.
— Я постараюсь, хоть это будет непросто, — пообещала Таисия. — Очень трудно выглядеть радостной, когда повода для радости нет.
— Это очень важно, Таисия Андреевна. Только так вы ей поможете, — настаивала Маша.
Таисия обняла её:
— Спасибо тебе, дочка.
— Вы назвали меня дочкой, почему? — удивлённо отстранилась Маша.
Таисия слабо улыбнулась:
— Потому что ты мне уже как родная, Машенька. Ты столько для нас с Катей сделала.
Катя лежала на кушетке и требовала у врача, который сидел перед монитором:
— Ну, говорите, что там? Не молчите только!
— Насколько я могу судить, ребёнок развивается нормально. — Врач внимательно вглядывался в картинку на экране.
Катя облегчённо вздохнула:
— Слава богу, а то все меня здесь мучают, не дают покоя ни на минуту.
— Все желают вам добра, хотят вам помочь, — возразил врач. — Эта девушка Маша, она невероятно помогла вам. Она сохранила жизнь вашему ребёнку.
— Сколько можно об одном и том же. Я знаю, что Маша для меня сделала, — закатила Катя глаза.
Врач удивлённо смотрел на неё:
— Почему же вы так несправедливы к ней?
— Потому что мне надоело слушать о Маше, лучше расскажите мне о моём ребёнке.
— Вы должны понять, ребёнок ещё очень маленький, размером с мизинец. Он уязвим, как листик на ветру. Теперь его жизнь находится только в ваших руках.
— Бедненький мой, — всхлипнула Катя. — А меня уже не будут заставлять от него избавиться?
— Только если вы не будете волноваться и нервничать по каждому поводу. Ваше волнение — главная угроза для жизни вашего ребёнка. Запомните это.
— Я буду спокойной. Обещаю, — сказала Катя и тут же расплакалась.
Смотритель отодвинул камень, за которым у него был тайник. Костя восхищённо заметил:
— Как у тебя, Макарыч, всё продумано! Тайник прямо как в кино.
— А ты что думал? Серьёзные дела делаем. Это тебе не коныков из фуфла лепить, — согласился смотритель.
Костя спросил:
— Что ты там прячешь?
— Счастье своё, Костик. Будешь хорошо себя вести, и с тобой поделюсь.
— Там у тебя что, золотой ключик?
— Нет, золотая жила, — смотритель достал из тайника старый тубус, открыл его и вытащил карту. — Сколько лет ты ждала своего часа, и вот твой час настал!
— Тю! Так это карта, — разочарованно протянул Костя.
Смотритель объяснил:
— Это не простая карта. Это карта для тех, кто готов рискнуть здоровьем ради несметных богатств.
— Карта острова сокровищ? Капитана Флинта? — скептически отозвался Костя.
Смотритель не шутил:
— Нет, Костик, не Флинта, а Сомова. И не капитана, а всего лишь профессора.
— Но она точно так же, как карта старого пирата, приведёт нас к сокровищам?
— Это однозначно. Можешь не сомневаться, — подтвердил смотритель.
— Прикольно! Это карта катакомб, Макарыч? — рассматривал Костя карту.
Смотритель язвительно смерил его взглядом:
— Ты такой умный, Костик, прямо как моя тёща вчера. И коню понятно, что это катакомбы.
— Я просто с такими картами никогда дела не имел. Потому и спросил, — объяснил Костя.
— С какими картами ты имел дело, я знаю. В очко мы с тобой играть не будем.
— А чего, можно и перекинуться, когда куш сорвём, а, Михал Макарыч? — толкнул смотрителя в бок Костя.
Тот нахмурился:
— Будь серьёзней. И запомни: в катакомбах от меня ни на шаг — не то пропадёшь.
— А что это тут отмечено фломастером? Какие-то крестики. Игра, что ли? — наклонился Костя над картой.
— Ага, игра. Называется «крестики-нолики». Один такой крестик, и ты — нолик.
— Ты о чём, Макарыч? Что это значит? — испуганно посмотрел на него Костя.
— Да ты не дрейфь, Костик! Будем живы, не помрём. А помрём, так не заплачем, — и смотритель подмигнул Косте.
В катакомбах смотритель с фонарём шёл первым, Костя шагал следом за ним. Он достал свой фонарь из рюкзака и включил его. Смотритель дёрнулся: