Новый век начался с понедельника - страница 54
Как и истинному гению, ему была присуща рассеянность.
То он, например, несколько раз забывал закрыть наружную дверь склада, оставляя ту нараспашку почти на весь день.
То при загрузке грузовика или своей Волги Алексей периодически забывал взять что-то из товара. В отличие от своего отца – математика, он привык делать всё бессистемно. И его ошибки приходилось исправлять в основном Платону, иногда вместе с Гудиным, возя на собственном горбу потребителям коробки, или документы, забытые Алексеем и не доставленные им вовремя.
Но на фоне большого объёма работ, выполняемом им, эти ляпы были мелки и незначительны, хотя от них периодически страдали другие сотрудники, особенно Платон, с которым у Алексея по работе были частые совместные мероприятия.
Алексей как-то раз взял кипу документов из института, в том числе срочные бумаги лично для Платона, и, не разбирая их несколько дней, провозил в своей машине.
И лишь после настойчивых поисков «по цепочке» Платону удалось найти спрятанный хвост.
Хотя эти ляпы и были неприятны, но вслух о них как-то никто, в общем-то, пока, до поры, до времени, и не говорил.
И только любитель позлословить и посплетничать Гудин придавал им большое значение, за глаза высмеивая Алексея.
Иван Гаврилович, просто как последняя базарная баба, вообще любил с каждым наедине перебрать и перемыть косточки другим сотрудникам.
Он словно действовал по принципу «разделяй и властвуй».
Таким образом, он пытался сдружиться с каждым из них, стать доверенным человеком на почве взаимной неприязни к третьим лицам, которых он просто обсерал с головы до ног, пытаясь поссорить друг с другом, докладывая, что про того плохого сказал другой.
В отсутствие какого-либо сотрудника он поносил того в присутствии окружающих коллег, пытаясь при этом получить от них понимание своих низменных потуг и заручиться их поддержкой на будущее, наивно надеясь, что сказанное останется между ним и его слушателями.
Алексей, к счастью, такими способностями не обладал. Они были для него низки, и он от них был весьма далёк.
Но иногда Алексей из-за обиды на недостаточную организацию работ со стороны Надежды Сергеевны, или неправильные с его точки зрения действия сослуживцев, – делал что-нибудь демонстративно и специально назло.
Так, например, обида Алексея иногда выявлялась в виде говнистости, проявлявшейся при разгрузке большой партии коробок в отсутствие Платона.
Тогда он нарочно этими новыми коробками загораживал ранее разгруженные Платоном, чтобы заставить того позже отработать своё.
Этим он пытался как-то компенсировать себе моральный ущерб за допущенные им и вскрытые на всеобщее обсуждение ляпы и испытанные им неудобства из-за неправильных действий коллег по принципу: мне плохо, пусть теперь и Вам будет нехорошо.
Особенно это касалось Платона, который был единственным сотрудником из всех остальных, кто хоть как-то мог работать на компьютере.
Как-то раз Алексей блокировал паролем доступ к документам Ноны, добившись того, что кроме него никто не смог бы их открыть, тем самым, сорвав срочное печатание важного документа.
Этим он лишний раз продемонстрировал всем свою важность и незаменимость.
У Алексея периодически, всё чаще и чаще почему-то стала проявляться неожиданная черта характера, обычно больше свойственная заносчивым деревенским парням. Он стал попросту гоношиться.
Как же Алексей радовался, когда ошибался кто-нибудь из его коллег.
В такие моменты его лицо просто снисходительно светилось от счастья.
В их фирме, в общем-то, не было стройной системы расчёта оптовых и розничных цен различным ООО и частным покупателям.
Для разных фирм и частных лиц они были различны и часто зависели только от настроения их руководителя Надежды Сергеевны.
Поэтому в её отсутствие, и в отсутствие других знающих сотрудников, Платон несколько раз попадал впросак, называя покупателям не те цены.
И тогда Алексей наедине с Надеждой Сергеевной жаловался на Платона:
– «А Платон продал товар не по той цене!».
На что, правда, следовал неожиданный оптимистический и юмористический ответ начальницы, не желавшей склок в коллективе: