Новый взгляд на трансперсональную теорию: человеческая духовность с точки зрения соучастия - страница 5

Но на теоретическом уровне, в книгах, журналах и университетских аудиториях, наиболее активные и широко обсуждаемые концептуальные системы в трансперсональной теории были отмечены все более сильной приверженностью к единой абсолютной универсальной истине, строгой двузначной логике и построению всеобъемлющих метасистем, которые самоуверенно отвергали или утверждали отдельные духовные традиции и философские воззрения согласно специфическим абстрактным критериям, и классифицировали их в форме восходящих эволюционных последовательностей. Это в свою очередь порождало горячие споры и конфликты, поскольку все представители огромного спектра разнообразных традиций и точек зрения — туземных и шаманских, эзотерических и гностических, романтических и неоромантических, юнгианских и архетипических, феминистских и экофеминистских, а также чёрной магии, культа Богини, буддизма, мистицизма природы, христианского, иудаистского и мусульманского мистицизма, антропософии, американского трансцендентализма, глубинной экологии, теории систем, эволюционной космологии, процессуальной теологии Уайтхеда, физики Бома и многих других — дружно утверждали неотъемлемую ценность своих позиций перед лицом теоретических суперструктур, которые, по их мнению, маргинализировали, обесценивали и неправильно представляли эти позиции. Ситуация ещё больше осложнялась тем, что собственные данные трансперсональной психологии — открытия, сделанные в современных исследованиях сознания и в различных направлениях эмпирической психотерапии, при изучении действия психоделических препаратов, духовных кризисов, необычных состояний сознания, свидетельства полевой антропологии, танатологии, а также отчёты мистиков различных культур и эпох — предполагали гораздо более сложную картину, чем могли бы вместить в себя ведущие теоретические системы. К 1990‑м гг. разразилась своего рода гражданская война, погрузившая всю область в хаос противоречий и раскола.

Именно к этой чрезвычайно сложной и конфликтной ситуации со всей её концептуальной запутанностью обращается Хорхе Феррер в своей книге «Новый взгляд на трансперсональную теорию», давая её диагноз и новое истолкование. Это чрезвычайно освобождающая книга. Феррер рассмотрел все основные работы и идеи трансперсональной психологии и глубоко продумал все её трудные нерешённые вопросы. Он обобщил самые последние достижения в тех областях, которые до этого недостаточно учитывались трансперсональной теорией, — межкультурной философии религии, сравнительном мистицизме, межрелигиозном диалоге, герменевтике и постструктурализме, пост-Куновской философии науки, но чрезвычайно актуальны для современных споров. И, что, возможно, важнее всего, он глубоко исследовал широкий спектр преобразующих практик, духовных путей и общественных движений на духовной основе, которые привнесли в интеллектуальные и духовные вопросы решающе важные измерения воплощения.

Я предоставлю читателю наслаждаться развёртывающейся драмой мастерского анализа Феррера, в котором он закладывает основу для разрешения кризиса трансперсональной теории. По существу Феррер усвоил наиболее ценные догадки постсовременного ума и включил их в трансперсональную точку зрения, при этом полностью превосходя догматический релятивизм и непреодолимо фрагментарный скептицизм, которыми страдали некоторые более ранние постмодернистские воззрения (ограничения, коренящиеся в том скрытом светском редукционизме, который служил собственным долговым обязательством постмодернизма модернизму). В основе ведущих трансперсональных метатеорий явно лежало намерение соединить современную науку с до-современной религией. Для достижения этой цели требовались многочисленные произвольные теоретические модификации, призванные объяснить множество возникающих аномалий и несоответствий, притупить разнообразную критику и подправить предпринимаемый сверхсинтез. В этих модификациях обычно использовались различные постмодернистские идеи, которые были полезными для решения конкретных проблем, но в конечном счёте по существу оказывались «эпициклическими» поправками к общей стратегии, неспособной по достоинству оценивать сложную реальность, которую она стремилась объяснить.