Ну очень неприличная история или честно украдено у Гоголя.

Это происшествие случилось в небольшом малоизвестном городе N свободолюбивой республике Быдлостане. Стояло унылое лето, заманчиво пахло небритыми подмышками и старыми носками…

Было 17 часов утра… Начальник секретного склада бывших в употреблении портянок и солдатских кальсон прапорщик Дрыщенко проснулся как обычно в хреновом настроении и с головной болью.

За 20 лет своей безупречной службы он проспал 19, причиной тому было не болезненное состояние здоровья или отсутствие чего-либо украсть, а элементарная подлость сослуживцев, традиционно не будивших его на обед. «На обед будить не будем – пущай защищает Родину без обеда».

Уж к чему, а к здоровью у прапорщика претензий не было: за время службы он добросовестно перевёл в личную собственность госимущества на сумму сопоставимую с годовым бюджетом таких слаборазвитых стран, как Англия, Франция и Германия, вместе взятых.

Короче, Дрыщенко, проснувшись, прислушался к потребностям своего молодого растущего организма. Поскольку по-маленькому и по-большому он сходил ещё часа за полтора до того как проснулся, а похмелиться дома никогда и не было, то он поплёлся пожрать на кухню, где чем-то грохотала его супруга.

На столе он увидел буханку черного хлеба и, не раздумывая, отломил сразу половину, трезво рассудив, что больший кусок в рот сразу и не влезет.

Тщательно пережёвывая, он обратил внимание на инородные примеси. К тараканам, к шерсти полуразложившихся мышей и крыс в пище он был привычный, а тут во рту таилось что-то новое, оригинальное, незнакомое…

Заинтересованный в нововведениях отечественной кулинарии Дрыщенко срыгнул содержимое рта на ладонь и обомлел: ЭТО БЫЛ МУЖСКОЙ ЧЛЕН!!! Длинный, Красный, Волосатый…

- «Импотент! Алкоголик! Извращенец!» - завизжала басом жена, увидев мужа с Членом у рта.

Прапорщик задумчиво понюхал, лизнул Член…и впал в ещё больший стопор.

Он узнал этот Член. Член принадлежал командиру полка Поносидзе, имевшему привычку во время полкового развода писАть мочой на стене штаба лозунг «Миру-Мир!».. Наличие при этом действии военнослужащих женского пола командира ничуть не смущало.

Член был однозначно его…покрытый множеством бородавок и татуировкой с изображением Микки-Мауса, активно злоупотреблявшего диоксином.

- Маша! Не шуми, а то соседи услышат. – пробормотал Дрыщенко, - Пускай пока полежит, а потом я его потеряю.. Или.. может… он в хозяйстве пригодиться??

- Пригодиться тебе – в жопу засовывать, а мне и солдатиков молодых хватает. – съязвила жена.

- Короче: что бы херню эту я дома не видела…уже сейчас. – подьитожила супруга.

Спорить с женой (потомственной шпало-бетоно-асфальтоукладчицей) было не только бессмысленно, но и опасно.

Тяжело вздыхая Прапорщик уныло поплёлся в город…

Поскольку обеспечение урнами, плевательницами и мусорными контейнерами, не планировалось даже в отдалённой перспективе развития мегаполиса, то процесс утилизации Члена виделся трудно решаемой задачей.

Выход найден был достаточно изящный: Дрыщенко решил пристроить Член в цветах перед подножием единственного в городе памятника, посвящённому заслуженному животноводу Бетховену.

Представив, как дети срывают новый «цветок» и бегут к маме с вопросом «Как он называется?», прапорщик, противно хихикая, нагнулся к клумбе…

- Екалогию нарушаем? - сзади стоял милиционер, нежно поглаживая резиновой дубинкой копчик прапорщика.

- А ты, мусор, чё – Гринпис?? - забывшись, что не в казарме, ляпнул Дрыщенко.

Слово ГРИНПИС стражу порядка, владеющему тремя языками (русским устным, русским письменным и в совершенстве русским матерным) показалось оскорбительным для его легкоранимой психики.

«Пройдёмте, гражданин» - с достоинством изрёк служитель закона – «я объявляю Вам чрезвычайное положение и операцию Вихрь-антитеррор»…

Что же стало далее с прапорщиком?…скорее всего получил в ментовке дружественных пиздюлей и по-прежнему Родину защищает…да и хер с ним.

Командир полка полковник Поносидзе проснулся в этот день в своём обычном состоянии, то есть с изжогой от употребления французских духов, произведённых где-то в районе польско-монгольской границы и отвращением ко всякого рода умственной и физической деятельности.