Ну ты же мужчина!, или МеЖполовые парадоксы - страница 28

— Мальчики, да я вам сама могу помочь… Вот, пожалуйста, только не надо…

И у меня в ладони оказываются две монеты: пять рублей и два рубля.

Скажите, зачем нас учили делать добро?

Мы стоим, как оплеванные, глядя вслед шаркающей в никуда стране. До какой степени запуганности люди довели сами себя, что от бескорыстной помощи откупаются семью рублями? И, как бывало не раз, моментальной вспышкой в сознании замыкается цепь, где все на своих местах: девушка, говорящая, что ее зовут «никак» и принципиально не звонящая первой, женщина, утверждающая, что «мужчина должен, а она не должна», продавщица в ларьке, изливающаяся гейзером ненависти ко всему живому, тетка, гребущая к далеким берегам с неподъемными сумками и отказывающаяся от помощи, ибо «муж заревнует». Вот оно все — как на ладони! Еще чуть-чуть наблюдательности, и нить ретроспекции протягивается дальше: идейный паралич девяностых, пьянство восьмидесятых, массовые репрессии тридцатых, гражданская война, давка на Ходынском поле… Все, о чем писали — о чем до хрипоты орали! — Чехов, Толстой, Гоголь, Бунин, Высоцкий, — вот оно все. Эти метастазы пронизывают нас насквозь, всю нашу историю, все наше тошнотворное существование во мраке безразличия и стадности. Что нужно дать русскому человеку, чтобы он был личностью? Свободной душой, дышащей полной грудью и обладающей минимумом самоуважения? Скажите — что?

И я размахиваюсь, как метатель копья, и запускаю эти две уродские монеты в спину уходящей домохозяйке. Они отчетливо шлепаются о ее пальто, а сама женщина не менее отчетливо слышит мою беспомощную брань. Но она не оборачивается, не сбавляет хода и вообще никак не реагирует… Мне даже кажется, что на ее лице светится улыбка облегчения, как у приговоренного к смертной казни, которому зачитали указ о помиловании на эшафоте. Она уходит. Я не считаю себя транжиром, но в жизни определенно есть ситуации, когда тебя просто вынуждают бросаться деньгами.

Как же так получилось? Ведь большинство женщин старшего поколения, которым мы предлагали помощь, выросли на книгах из серии «Тимур и его команда». Ведь они хотели быть такими же и видеть вокруг себя не менее бескорыстных, открытых людей. Куда все это исчезло? Неужели на поверку оказывается, что никто никогда в это на самом деле не верил, а элементарно шел на поводу у моды и кумиров времени? Неужели все это стоит не больше семи рублей? Нам страшно об этом думать.

Короче, волоките свои сумки сами. Пока не поумнеете.

Как вам наш десерт? Не слишком ли горчит?

Два полушария моего мозга заметно пообтесались от постоянного трения друг о друга, моя интуитивно-мыслительная система потерпела полное фиаско в битве с извечным вопросом: какого «факинг» члена нас принуждают двигаться по заранее проторенным тропам? Зачем от меня требуют постоянно действовать, думать, отвечать, чувствовать, рассуждать согласно КАКИМ-ТО правилам, которые никому неизвестны? И что самое непонятное (и от этой «непонятности» рождается чувство омерзения), зачем меня убеждать, что в той или иной ситуации есть единственно верный алгоритм — так, как принято. Кем принято? Тем, кто замаслил ваш слух занимательным рассказом, что он именно так, а не иначе, поступает, и у него теперь все всегда более чем хорошо? И вам до приятного жжения в паху захотелось стать «офигительно-зачипательскими»? И теперь свою земную миссию видите лишь в проповеди идей минимализЬма и долженствования?..

То, что вы только что прочли, было написано неделю назад в бреду, вызванном закоченелой ненавистью ко всему шаблонному. Оборвав абзац на слове «долженствования», я сказал себе: «Стоп, приятель! Мы ведь изначально не собирались поворачивать канализационные стоки, отбиваясь их струями от внешнего мира!» и остановился. Дал себе передышку и вот возвращаюсь и продолжаю истязать бумагу. Я сознательно не удаляю этот полный гнева абзац, потому что в самом начале трёпа мы договорились быть с вами предельно открытыми, только при таком раскладе можно достичь взаимопонимания, вера в котороеу нас неугасла, и мы всячески стараемся поддерживать огонь человеколюбия и тушить жар человеконепонимания.