Нью-Йоркские ночи - страница 5

Она принесла портрет Сисси Найджерии, поразительно красивой чернокожей женщины с бритой головой и высокими, выступающими скулами.

Холлидей улыбнулся, вспомнив, как возмущалась его сестра шовинистическими воззрениями брата. “Определение любой женщины как прекрасной является еще одним показателем мужского эгоцентризма и нетерпимости. Подобные ярлыки унижают женщину…” или что-то в этом роде. Мысли о Сью пробудили цепочку болезненных воспоминаний. Он снова взглянул на экран и прочитал адрес Кэрри Виллье: Солано-Билдинг, Гринвич-Вилладж.

Он понял, почему Барни не стал упоминать об этом деле. Слишком мало зацепок. О чем тут говорить? Найджерия взяла на недельку отпуск и не сказала своей любовнице, куда направляется… Однако Виллье согласилась платить по пятьсот долларов в час, чтобы агентство разыскало ее возлюбленную. Для Холлидея это вполне достаточный стимул.

Из примечания к контракту, дополняющему файл с делом, Холлидей узнал, что вечерами после семи часов Виллье в основном бывает дома. По четвергам и пятницам она проводит время в баре “Пена” в Ист-Вилладж.

Он набрал на клавиатуре код ее дома и пару минут слушал длинные гудки. Потом задумался над альтернативой: подождать ли, пока она вернется домой, или рискнуть и нырнуть во враждебную стихию бара “Пена” в надежде найти ее там. Она оставила у Барни входную карточку в бар – вот и еще одна причина, почему Барни не хотел браться за это дело. Мысль о Барни Клюгере, грозно расправляющем плечи перед порталом лесбийско-сепаратистского конклава, каким является бар “Пена”, казалась и комичной, и невероятной.

В ящике стола он отыскал карточку и сунул ее в карман брюк. Потом оставил в компьютере записку для Барни, запер дверь, сбежал по ступеням и направился к помятому “форду” – собственности Барни.

Мороз облил тротуары предательской, глянцевой пленкой. Холлидей поднял воротник и взглянул в ночное небо. Впервые за много недель облачный покров, раскинувшийся над городом, растаял, открыв взору яркую россыпь сверкающих звезд. Обжигающий холод набросился на обнаженные участки тела. Сыщик нырнул в “форд”, который завелся со второй попытки, и стал выруливать на проезжую часть.

Едкие облака пара висели над продовольственными киосками с красными, белыми и синими поликарбоновыми маркизами, которые вытянулись вдоль тротуара. У каждого толпилась маленькая кучка людей, они приплясывали и постукивали ногами, ожидая своей очереди. Киоски торговали днем и ночью, от покупателей не было отбоя, они кормили рабочих окрестных фабрик и пакгаузов, беженцев, случайных, маявшихся бессонницей прохожих. По обе стороны улицы располагалось не менее пятидесяти киосков, где подавали блюда множества восточных кухонь: китайской, вьетнамской, корейской, тайской. Около десятка из них принадлежали Ким, а парочка находилась на отшибе, в соседнем квартале. Какофония резких голосов и отдаленный вой патрульных машин заполняли ночной воздух.

Он свернул на 106-ю Восточную улицу и двинулся к Парк-авеню и поехал по улицам, обрамленным палатками, поликарбоновыми ящиками и всяческими другими контейнерами, которые хоть как-то можно приспособить под подобие жилья. У некоторых семей не было даже и такой роскоши – вообще никакой крыши над головой. Они жили прямо под открытым небом, сгрудившись вокруг шипящих горелок и мигающих огней газовых плит. Пять лет назад, после уничтожения станции в Рели, начался наплыв беженцев из южных районов, сначала это был небольшой, но упорный ручеек, однако атака террористов на атомные станции в Мемфисе, Ноксвилле и Норфолке стронула с места миллионы. Разумеется, не все беженцы из пораженных радиацией районов хлынули в Нью-Йорк, многие мигрировали на юг: в Новый Орлеан и Флориду, но большинство двинулись на север; и город, перенаселенный и до нашествия, теперь просто лопался. Прошлый год стал свидетелем волнений в Нью-Джерси, уличных боев между беженцами и обозленным местным населением, когда были сожжены целые кварталы жилых домов. В результате эти, прежде плотно заселенные средним классом, районы пришли в упадок, кишели бандами и, как слышал Холлидей, облученными при взрывах беженцами, которые не попали в сеть пособий и охранных мероприятий, созданную правительством после первых терактов.